и знаю, что я вижу зебру, так как у меня есть доступное рефлексии фактивное основание «Я вижу, что это зебра» (если рассуждать в рамках ЭД). В случае наличия дефитора – например, надёжный источник утверждает, что на самом деле я смотрю на подделанного под зебру мула – я продолжаю, согласно Притчарду, видеть, что это зебра, но теряю рефлексивный доступ к фактивному рациональному основанию «Я вижу, что это зебра». Соответственно, я теряю знание, что это зебра. Наша позиция по данному вопросу согласуется с ЭСЗ и состоит в том, что я вижу зебру, но не вижу, что это зебра. То есть я теряю прежде всего знание, а, следовательно, и фактивное основание «Я вижу зебру». Знание первично. Итак, для Уильямсона «сначала знание»! В рамках ЭД Притчарда знание – результат употребления фактивного рационального обоснования (исходный опыт, что р, не есть знание). Если таковое отсутствует, отсутствует и знание. Как мы уже сказали, Уильямсон – радикальный экстерналист. Притчард считает себя умеренным экстерналистом. Он признаёт, что возможно чисто экстерналистское знание, но считает, что такой вид знания является периферийным. На наш взгляд, ЭД требует переинтерпретации, при которой ЭД превращается в ЭСЗ для парадигматических случаев визуальной перцепции. То есть, по сути, ЭД в том виде, в котором его разрабатывает Притчард, не нужен, в том числе и для решения проблемы скептицизма (см. подробный анализ ЭД в Главах 3–5 Части 4).
24. ЭСЗ применительно к самой философии
Согласно ЭСЗ, обоснование и рациональность вторичны по сравнению со знанием. Поэтому невозможен анализ знания в терминах обоснования и рациональности. Как раз наоборот, последние два понятия анализируются в терминах знания. Поскольку для Уильямсона знание = очевидность и у каждого своё знание, у каждого своя очевидность. Таким образом, не существует универсальной очевидности. Если философия – познание, то и в философии не существует универсальной очевидности. Это означает, что дискуссии неизбежны. Более того, поскольку знание (очевидность), вообще говоря, не транспарентно, каждый принимает за очевидность то, что он считает очевидностью. При этом некоторая очевидность может быть не принята во внимание, а то, что считается очевидностью может таковой не оказаться. Это сказывается на том, что считать обоснованным и/или рациональным.
Уильямсон пишет: «Вопросы обоснования и рациональности имеют отношение к тому, как поступать наилучшим образом, исходя из ограниченной очевидности, которую мы имеем. Принимая во внимание, что E = K, это означает – поступать наилучшим образом, исходя из имеющегося у нас знания. Если это так, то они не предшествуют вопросам о знании. Обоснованность или рациональность Вашего мнения зависит от того, что Вы знаете. Таким образом, появление условия обоснования или рациональности в анализе знания содержит в себе риск циркулярности.
Такой экстернализм относительно очевидности также имеет последствия для самой философии. Философы имплицитно стремились рассуждать так, как если бы их очевидность была