нужно так думать, – уверенно сказала Оля. – Для нашей же безопасности.
– Значит, опять мистика, – со вздохом заключил я, вспомнив определение Молодязева. – Ну, почему нельзя, как раньше? Распутывать клубок версий, собирать информацию, документировать? Я хочу заниматься обычной ментовской работой, а не охотой на ведьм.
– Поздно, милый, – поглаживая рукой мою голову, «утешила» супруга. – Мы на подводной лодке. И хоть спасательных аквалангов нет, но зато можно научиться дышать под водой самостоятельно.
– Опять метафоры. В Одессе Батон мне мозг выносил, а здесь – любимая жена. Я с вами скоро стану непревзойденным медитатором и тонковидцем.
Оля рассмеялась. Я тоже обрадовался наступившей раскованности после высвобождения от непонятной озлобленности и тупой подозрительности.
– Давай ка вспомним Булгакова, – предложила она. – «Мастер и Маргарита». Помнишь сцену в Александровском саду?
– Когда к Маргарите подсел Азазелло?
Оля кивнула и, заметив в моих глазах немой вопрос, попыталась объяснить:
– Это, то же самое, что сейчас произошло с тобой. Помнишь, как Азазелло вздыхал и ворчал? Жаловался, что ему трудно увещевать Маргариту. Дескать, не могли послать кого-то помоложе. А все почему?
– И почему же?
– Так она же была влюблена, – Оля легонько постучала пальцем по моему лбу. – Любовь, понимаешь? Старый бес просто не мог пробиться сквозь такую защиту. И что он сделал?
– Ну, точно. Дошло, наконец! Он же ее спровоцировал. Сделал так, чтобы сама Маргарита разрушила эту защитную стену.
– Правильно. Как раз тогда хоронили Берлиоза, а за гробом шли литераторы. Увидев, траурную процессию, Азазелло подсказал Маргарите, что среди них есть ее враг – критик Латунский, который раскритиковал рукопись Мастера. И каков результат? Маргарита вспыхнула ненавистью. Это чувство пробило защиту изнутри, а в образовавшийся разлом и прошмыгнул старый бес. То-то же.
– Ай да Булгаков! Раньше я не улавливал этого срытого смысла. Вот оказывается, почему нельзя на них злиться. Вообще злиться нельзя…
Во время обеда я снова увидел любителя «пострелять» чужие сигареты. Мы сидели на террасе, а прилизанный мачо в ослепительно белой сорочке расположился за столиком в кафе и, попивая кофе, бессовестно таращился в нашу сторону. Оля потупилась, глядя в свою тарелку и тихо сказала:
– Спокойно, дорогой. Это очередная провокация. Никчемная и жалкая. Ешь свой борщ и не обращай внимания.
На сей раз, я был предупрежден, а значит вооружен. Четко отслеживая свои эмоции, для начала постарался убедить себя в том, что человек, подошедший к нам на пляже никакой не посланец с «той» стороны. Он просто один из отдыхающих, а все остальное нафантазировали мои уставшие мозги. В общем, эксперимент удался. И в результате победил здравый смысл. Но все же решил поручить команде Чифа аккуратно проверить и «нарыть» побольше информации на глазастого мачо.
Закончив обед, пошли прогуляться по лесу. А недалеко от кемпинга нам «случайно» повстречался Чиф, сидевший в мечтательной