отпирает ту и исчезает в коридоре. Эбби бежит так быстро, как только может, ей необходимо добежать до дома Дейви Уоллера и запереться там. Кажется, что это то место, где её не достанут. Место, где безопасность – это не пустой звук.
Руки дрожат, ноги едва ли держат Эбби. Старые воспоминания грызут её, съедая ещё и реальность вокруг. Эбигейл не готова к столь повсеместной одержимости, она не хочет быть здесь, она хочет… Домой? Неужели домой? Это ведь плохое место, но какое место в её жизни было лучше дома? Мама ведь за неё бы горой стояла, если бы знала, что сделали с её милой дочерью. От того стены квартиры хотя бы казались надёжнее и роднее. Но кто ещё мог бы так за Эбигейл переживать, если не мама? Артём? Так где же он? Почему он её бросил здесь, как ненужную игрушку?
Эбби врывается в дом и тут же запирается, прижавшись спиной к двери, будто это поможет ей держаться плотнее. Голос дрожит, но губы всё равно зовут его:
– Артём…
Он не придёт. Артём не слышит, потому что он не рядом. Он и не хочет быть рядом, ему это не нужно. Видимо, он слишком крутой, чтобы быть рядом.
Уже в этот же день за Эбигейл приходит стальной отец в сопровождении нескольких охранников, те стучатся в дверь и угрожают её выломать. Эбигейл всё равно не открывают. Тогда мусорщики делают то, что грозились сделать – приносят какую-то автоматическую пилу и прорезают замок.
– Не подходите! – Выкрикивает Эбби, выставляет вперёд нож. Один из мусорщиков ударом ладони по руке выбивает оружие у Эбигейл, а после даёт ей смачную затрещину, от которой девочка валится на пол. Её тут же хватают за волосы и тащат на улицу, как бы она не сопротивлялась. Эбби выносят на всеобщее обозрение, к колодцу, где её ждёт толпа и раненный мусорщик. Тому уже перевязали бок какой-то тряпкой.
– Вот эта дура меня пырнула. – Указывает он на Эбби пальцем. Плебс начинает осуждающе гудеть.
– Тише, люди, тише. – Требует стальной отец и оборачивается к Эбигейл: – Давайте разберёмся. Почему ты ударила его ножом?
Эбигейл держат под руку, не дают сделать и шага в сторону. Голова гудит, но слова она понимает и даже знает, что она могла бы сказать в ответ. Но несмотря на всю горесть своего положения, Эбигейл всё равно молчит, не находя то ли сил, то ли желания отвечать. Этим решает воспользоваться обиженный мусорщик:
– Она больная. Мы просто говорили, когда она выхватила нож и набросилась на меня.
Толпа вновь гудит, а Эбби скалится в ответ, но слов чужого языка этим людям не говорит. Стальной отец тогда подходит к ней поближе, встаёт на одно колено и заглядывает прямо в её изумрудные глаза. Это смущает Эбигейл, но вырваться и отступить ей не позволяют. Взгляд у стального отца такой пронизывающий, что становится не по себе. Этот человек смотрит даже не в глаза, а на внутреннюю сторону твоей черепной коробки. Кажется, он перешерстил мысли Эбби и всё понял, без единого слова понял, что же именно произошло.
Стальной отец поднимается, выпрямляется и говорит:
– Я думаю, ты ещё не слышала. Металлический бог дал мне талант! Талант видеть правду.