при этом никакой радости. – Правда, я без шампанского. Извини, не ожидала так скоро тебя встретить.
– Ну что ты, Лора! Я же пошутил. Шуток не понимаешь? Вот Саша со мной согласится. Я давно уже заметил, что у женщин с юмором туговато. Вы как-то все буквально воспринимаете. Ты согласен, Саша?
Соболев, взявшийся заваривать кофе, кинул на Корбута короткий взгляд и произнес:
– Обычно с юмором туговато у тех, у кого с мозгами напряженка. Так что половая принадлежность, думаю, здесь ни при чем.
Корбут ухмыльнулся кривою ухмылкой и сказал:
– Не буду спорить, аргумент разумный. Значит, я неудачно пошутил. Саша, я там принес колбаски, маслица, шпротиков. В холодильник положил. Там еще бутылочка армянского, но это для дела. Лорочка, может, ты пока придумаешь бутербродики? А я пойду переоденусь.
И он вышел в спальню. Вышел, чтобы снять свой великолепный костюм и надеть обтрепанные шортики, сделанные из старых джинсов путем обрубания прохудившихся штанин. Те самые шортики, которыми когда-то он шокировал дам.
Глава восьмая
На осколках разбитого чувства
Нам нет необходимости больше присутствовать здесь, поскольку интереснее и важнее будет узнать, откуда же так поздно, в одиннадцатом часу, явился Корбут, и почему он расщедрился на колбаску с маслицем, и для какого такого дела он приготовил бутылочку армянского. И вообще, хотелось бы знать, почему так легко его напористая натура отказалась от идеи содрать с Ларисы шампанское.
Поэтому и начнем мы главу с нового героя, благодаря которому в конце концов Корбут отвлекся от своих сложнейших производственных проблем.
Молодой педиатр Андрей Самсонов был парень видный. В глаза бросался его рост, затем лицо блондина с пристальным взглядом и, наконец, манеры скептика. Мужчинам он не доверял, женщинам не верил, счастливчикам язвил, над несчастными смеялся. Сильных избегал. С друзьями не церемонился, равно как и с подругами. Себя считал умным.
Но как-то уж так получилось, что на второй год после женитьбы он почувствовал себя в новой семье неуютно. Неуют сей он, естественно, связывал с тещей, у которой ему пришлось жить. Мамочка жены не просто вмешивалась в жизнь дочери, она жила ее жизнью. Так что бедняге иногда казалось, что он вовсе и не женился, а попал в западню. Поэтому недолго думая он воспользовался подвернувшимся контрактом и укатил в Монголию на целых два года.
Она за это время родила от него сына и на слабых своих плечах вынесла тяжесть первого материнства. Тяжесть эта усугубилась смертью отца и резким старением матери, ставшей вдруг беспомощной и раздражительной. В доме, где появился младенец, одновременно поселилось и уныние.
Эти долгие два года она почти не думала о муже. Она думала о нем лишь в первые, самые тяжелые дни. Все чувства к нему как-то усохли с рождением сына, а будоражить воспоминания ей просто уже не хотелось.
Самсонов не в шутку считал себя неотразимым. Многочисленные победы на любовном фронте способствовали этому губительному для всех мужчин заблуждению. Самовлюбленность мужчины, скажу вам откровенно, это отвратительнейшее явление среди нашего