на его груди, и почти избавилась от дурных мыслей, поэтому доверчиво прошептала в ответ:
– Хантер…
– Да, моя сладкая, – с готовностью откликнулся он, – это я. Я с тобой.
Мне стало так хорошо, так тепло и приятно, что я пошевелилась, извернулась, сама уже целуя его лицо, его твердые жадные губы. Захотела обнять – он позволил, приподнявшись на одной руке, а другой переворачивая меня обратно на спину. Я обхватила его ногами, капризно надула губы.
– Хочу теперь так.
– Хорошо, – засмеялся он, – так.
Джеймс снова скользнул в меня, и я зажмурилась, уплывая от ощущений. Его член находился глубоко у меня внутри, его пальцы ласково перебирали мои волосы, гладили плечи, каждая струнка в моем теле вибрировала и пела свою неповторимую песнь. Что-то такое он делал со мной, раз я сама принялась царапать его ягодицы и спину, облизывать губы, пересыхающие без его поцелуев, позабыв про то, что на временных параллелях мы – неравнозначные партнеры. Наверное, лишившись якорей, я была слишком беззащитной перед реальностью и слишком тянулась к Джеймсу вопреки всему, потому что хотела рядом такого мужчину: красивого, сильного, упрямого, горячего в постели. Я отдавалась ему, доверчиво распахнув сердце, и не стеснялась того, что лежу под ним, широко раскрыв бедра, и выгибаюсь от судорог наслаждения, пока он, приподнявшись на вытянутых руках, изучает мое лицо. Затуманенным взглядом изучает, но все же слишком внимательным.
Свой оргазм он испытал беззвучно, только крепче стиснул меня в объятиях, впился губами в шею – сердце в грудной клетке колотилось, как сумасшедшее, я ощущала его удары в собственных ребрах. Мне было так хорошо, слишком хорошо, чтобы что-то связно понимать, поэтому я лишь провела ладонью по влажному от пота лбу Джеймса, нежно поцеловала в губы, прошептала:
– Хантер…
Мне хотелось порадовать его еще немного. Он устало улыбнулся, коснулся губами моей щеки, затем рывком поднялся с постели, голым через всю квартиру пошел на кухню – хотел пить. Я скрутилась в клубок на нашей развороченной постели и, кажется, глупо хихикала, следя взглядом за его крепкими и чуть волосатыми ягодицами. Джеймс открыл холодильник, достал бутылку воды, повернулся ко мне, демонстративно приложил ко лбу, потом к груди, чтобы охладиться, – белые полоски шрамов исказились за пластиком, как в кривом зеркале, – приподнял бровь, мол, чего смеешься? Я хохотала еще сильнее. Я была счастлива. Я усиленно расставляла якоря, за которые смогла бы цепляться, обустраивая свою новую, пока еще незнакомую жизнь.
– Пить хочешь? – крикнул он мне.
– Да! – закричала я в ответ, приглаживая взлохмаченные волосы. Кричать было не обязательно, мы бы услышали друг друга и так, но почему-то казалось веселее.
Джеймс налил воды в стакан, принес мне, я глотала и смущенно отводила взгляд, потому что он по-прежнему стоял голым, но теперь уже лицом ко мне и очень близко, и мне чертовски нравилось, как он выглядит и с этого ракурса. Потом он забрал наполовину