страхом Божьим.
Михаил Мунехин, человек очень образованный, бывший послом в Египте, и много путешествовавший, по достоинству оценил значение этого пророчества для судеб России. В 1512 году он привез в Москву писанный Филофеем хронограф – изложение исторических событий с самых древних времен. Скорее всего, этот хронограф был известен Иоанну IV и послужил ему в деле редактирования летописных сводов, отражавших ту же пророческую мысль о России, как о последнем убежище правоверия.
Филофей говорит о том, что надобно оставить исключительное упование на земные материальные силы, и самим подумать об устроении церковных и нравственных недостатков русского общества, чтобы приблизить его к начертанному высокому образу единственного и последнего истинно христианского царства. Для этой цели Филофей требует от великого князя выполнения трех задач: научить подданных своих правильно полагать на себе знамение честного креста, чего многие из них не делают. Потом не оставлять соборных церквей в царстве без епископов, не допускать их вдовствовать и, наконец, искоренить из православного царства противоестественный грех, горький плевел, распространившийся между мирянами и даже не одними мирянами. И оправдывая эти советы, автор послания снова молит князя внимать Господа ради того, что все христианские царства соединились в одном его царстве.
Русское царство считалось «Новым Израилем», а русский народ – новым богоизбранным народом по аналогии с библейским Израилем и древнееврейским народом. Итогом русской истории должно стать введение царем своего народа в Царство Божие. Святая Русь – это Христианская сторона света, в которой власть начинается не «снизу» (демократия) и не «сбоку» (плутократия), а сверху – от Бога. Имя «Святой Руси» и указывает на это обстоятельство, а вовсе не претендует на всеобщую праведность и святость. Первый Рим – языческий – обожествил самого себя в лице кесаря и пал под ударами варваров. Второй Рим – Православная Византия – вопреки ею же провозглашенному идеалу симфонии Церкви и государства практически разделила священство и царство, пошла на согласие с католиками (Флорентийская уния 1439 год) и 14 лет спустя тоже пала под ударами мусульман. Москве как Третьему Риму выпала по промыслу Божьему колоссальной трудности задача – жизненно соединить в одно целое храм и престол, народ и Церковь, святыню и бытие. Если в Киеве произошло первичное усвоение русской властью идеи священного призвания Христианской державы, то в Москве со времен ее первых князей и митрополитов тайна государства была понята именно как тайна служения. Москва – это плод молитв и бдений преподобного Сергия, это сознательное, а еще более бессознательное переживание всем народом московским судьбы своей Родины как богоданной и богохранимой. Государственная власть на Москве есть точка приложения Божьего промысла – вот что такое онтология Третьего Рима в глазах москвичей.
Идея государственной власти в России церковна – и