отчество не помню».
Вдруг по телу гусара прошла судорога… Он открыл глаза! Безумный невидящий взгляд уперся в капитана… Труп ожил?! Голевский в ужасе отскочил от Цаплина! Мороз побежал по коже.
– Что за чертовщина! Это проделки сатаны! – воскликнул капитан, пятясь назад.
Цаплин встал. Весь его мундир был залит кровью. Он выдернул саблю из земли и двинулся на Голевского.
«Нечистая сила! Сгинь, сгинь!» – попятился гвардеец.
Оцепенение продолжалось недолго. Голевский все же взял в себя в руки. Кем бы поручик ни был, сатаной или колдуном, капитан будет с ним драться. Голевский обнажил свою острую саблю и встал в позицию… Он был готов к нападению…
Поручик-мертвец приближался к нему…
Абсолютно непроницаемое бледное лицо, остекленелый взгляд, зловещий оскал. Капитан зашептал отрывок из двадцать шестого псалма.
«Господь – свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут…»
Вот Цаплин все ближе…
«…Надейся на Господа, мужайся, и да укрепляется сердце твое, и надейся на Господа!» – с этими словами Голевский ринулся в бой.
Схватка с нечистой силой началась! Сталь ударилась об сталь, да так, что искры посыпались в разные стороны! Заскрежетал, зазвенел смертоносный металл!
Выпад, еще раз выпад!..
Цаплин теснил Голевского, нанося яростные удалые удары – поручик лихорадочно отбивался.
Удар, еще удар!..
Противники разошлись и снова закружились в незримом и опасном хороводе. В атаке уже капитан. Ряд хитроумных фехтовальных комбинаций, но ни один удар не причиняет поручику никакого вреда.
Противники вновь отступили на исходные позиции. И снова клинки сцепились с неистовой силой! Звенят, лязгают, скрежещут. Дуэлянты рубятся, рубятся, рубятся…
И вот Голевский шагнул вперед.
Ловкий прием… Свист рассекаемого клинком воздуха.
Есть! Отрубленная кисть гусара вместе с саблей упала на землю! Гусар схватился за обрубок и недоуменно уставился на Голевского. Затем – на отрубленную руку. Что-то в его мозгу щелкнуло. Цаплин наклонился, чтобы подобрать саблю другой рукой. Но Голевский не стал ждать новой атаки, а ловко срубил голову. О боже, тело без головы продолжало двигаться! Оно все же подняло оружие и размахивало им наугад. Как в жмурках. Цаплин не видел Голевского, но пытался поразить его. Капитан шагнул в сторону и рубанул мертвеца под колени – тот упал. Сухожилия были перерезаны, и мертвец не мог уже больше подняться. Он подергался, подергался и затих.
Капитан подозвал насмерть перепуганных Игната и смотрителя. Те унесли Цаплина за сарай. Отрубленную голову и кисть завернули в узелок и положили рядом с телом. Голевский строго-настрого наказал старику хранить в тайне этот поединок.
– Запомни, меня здесь не было. И ничего такого сверхъестественного здесь не происходило. Скажешь, что на офицера напали разбойники в масках. Убили,