А вы знаете про ребятенка?
Я покачал головой.
– К тому времени, как в дом пришли братья, девица родила малыша. Убив любовника, они бросили младенца в камин, а ее утащили домой.
Я ужаснулся и поблагодарил его за любопытную историю.
Наконец мне удалось отыскать дом мисс Биттлстоун. Это маленькая халупа с выбеленными штукатуркой стенами и соломенной крышей.
Я постучал в дверь рукой, потому что колотушки не было, и вошел, услышав удивленное бормотанье.
Внутри находилась единственная комната с шаткой лестницей, ведущей в комнатушку наверху. Было холодно. Единственным источником тепла был маленький камин. Хозяйка коттеджа стояла перед ним, держа в руке длинную вилку с нанизанным на нее жирным куском бекона.
– О, мистер Шенстоун, какая неожиданность. Я никого не ждала, а вас тем более! – воскликнула мисс Биттлстоун.
Я сообщил ей о приглашении мамы. Приглашение самой королевы не могло бы вызвать большую радость.
Старушка уговорила меня сесть в потертое, но некогда красивое кресло.
Она притворно улыбнулась и произнесла:
– Тут всегда сидит миссис Куэнс, когда удостаивает меня визитом. Это один из немногих предметов, который я смогла привезти из Челтенхэма.
Мисс Биттлстоун сообщила это с таким пафосом, что мне вдруг представилось, как старушка бежит из охваченного огнем города с креслом на спине, будто Эней, бегущий из Трои с телом отца на плечах.
Она вдруг воскликнула, обращаясь к тощему черному коту:
– Тиддлс, не беспокойся, ты свое получишь.
Потом дама сняла кусочек мяса с вилки и протянула животному. Питомец моментально проглотил мясо. Подозреваю, что он питается лучше своей глупой хозяйки.
Войдя к себе в дом, я чуть не споткнулся о чемодан. Мой восхитительный, огромный, драгоценный чемодан! Он слишком тяжелый, чтобы тащить его наверх, поэтому я достал самое нужное и спрятал у себя в комнате. Потом распаковал остальное и перетащил сюда, наверх.
Пока я ползал на коленях вокруг чемодана, раздался низкий голос:
– Вы, должно быть, молодой мистер Ричард.
Я обернулся. Это была мисс Ясс, кухарка, женщина крупная, приблизительно маминого возраста. У нее было мясистое лицо и маленькие черные глазки, словно черные смородинки в недопеченной сдобной булке, и толстые складки кожи, свисающие, как сырое тесто с края противня.
Матушка говорила, что кухарка дурна собой, но реальность превзошла все мои ожидания.
Я спросил, где она работала раньше, и мисс Ясс назвала несколько мест. Похоже, кухарка долго нигде не задерживалась. Ответы ее были смесью дерзости и уклончивости. Я решил узнать, что она любит готовить больше всего. Ее белое, словно бумага, круглое лицо уставилось на меня. Женщина произнесла:
– Овсянку.
Ну что же, сварить овсянку могу даже я.
Потом пришла мама и резко спросила:
– Мисс Ясс, а обед готовить вы собираетесь?
Женщина нагло взглянула на нее и, развернувшись, словно ломовая лошадь, почуявшая конец пути,