на тяжесть, которую чувствовала на щеке от его взгляда, уставившегося на меня сверху вниз.
– Я не хочу ничего делать с этим миром. Никто не должен владеть такой силой.
– Те, кто этого не хочет, – единственные, кто должен владеть ею в первую очередь, – сказал он, и в его голосе зазвучала печаль.
Я наклонила голову, повернувшись, чтобы посмотреть на так внезапно поглотившее его уныние.
– К сожалению, так бывает нечасто, по крайней мере, исходя из моего опыта. Даже если у тех, кто правит, нет дурных намерений, обладание подобной силой способно развратить даже самый добрый ум.
– Есть ли у меня причина бояться Маб? – продолжила я, сглотнув подступившую к горлу желчь при этой мысли. – Это из-за нее ты хочешь оставить меня со своей матерью во дворе Зимы, а не брать с собой во двор Теней?
Кто-то или что-то много раз ранило этого фейри так сильно, что он до сих пор носит шрамы от этих ударов. Я сама едва выдерживала удары тростью, которыми награждала меня жрица.
– У тебя есть все основания бояться Маб, – сказал он, согласно кивая. – Она знает лучше, чем кто-либо другой, какую силу я получу, если закольцую связь с моей половиной. Она сделает все, чтобы этого не произошло, даже если это вступит в противоречие с Соглашением, которое защищает людей, являющихся парами фейри, от вреда в играх, которые ведут их половины. Она бы убила тебя, если бы не знала, что ввергнет меня в последнюю стадию безумия. Для ее дел я должен быть в полном уме и здравии и должен быть готов к сотрудничеству. Поэтому она оставила бы тебя в живых, но, возможно, заперла бы в своей темнице. Она знает, что я сделаю все, чтобы защитить тебя.
Я заставила себя сесть, отодвигаясь от жара его тела, хотя мне хотелось остаться рядом с ним навсегда, позволить ему обнять меня и развеять ту реальность, что мы сотворили. То, кем мы стали, и все то, что нас ждет, если мы когда-нибудь достигнем берегов Альвхейма.
Он сидел на земле в том же месте, где я его оставила. Одежда у него не выглядела мятой, будто он так и не прилег отдохнуть, не позволяя себе спать. Если бы он был человеком, то, наверное, у него под глазами появились бы черные круги или еще какие-нибудь признаки усталости после бессонной ночи, которую он провел, охраняя мой сон. Как работают скелеты или живые трупы, я не знала. Продолжали ли они выполнять его приказы, пока он спал, или переставали им подчиняться, как только он закрывал глаза и уплывал в другое царство?
– И ты думаешь, что твоя мать сможет меня защитить? – спросила я.
Мне не хотелось произносить вслух ту мысль, которая поселилась у меня в голове. Мне не хотелось говорить обидные вещи, но… она ведь не смогла защитить даже собственного ребенка. Она позволила, чтобы его украли из колыбели, когда он был всего лишь младенцем. Если то, что он рассказывал мне, будучи Кэлумом, все же правда, то он продолжал жить со своим отцом и мачехой, никогда не встречаясь со своей биологической матерью. И каким образом королева Зимы сможет защитить меня? И зачем ей защищать меня? Для нее я была никем – пустым местом, ведь даже ее собственный