венок из ярких пестрых трав.
Говорят: на этом свете умирают,
Если так тоскуют, как тоскую я
Из-за той, что видел только миг,
Что хороша,
Как цветы струящиеся фудзи[6]…
Мне кажется теперь, когда моя любовь
Намного глубже и сильнее стала, —
Я умереть могу в смятенье чувств;
Так рвется нить жемчужная – и вдруг —
Рассыплется весь жемчуг дорогой…
Тоскую о тебе и жду тебя всегда!
О, если был бы знак,
Что суждена нам встреча!
Ведь в этом мире я, увы, не вечен.
Подобно всем живущим на земле…
У ворот моих
На деревьях вяза вызрели плоды…
Сотни птиц слетелись к дому моему,
Тысячи слетелись разных птиц,
А тебя, любимый, нет и нет…
Среди полей заброшенных, в глуши,
Далекой, словно вечный свод небес,
Оставила тебя,
И от тоски и дум
Нет больше сил на этом свете жить!
Как до небесных облаков
Отсюда далеко – так до тебя…
Но пусть с тобою мы в разлуке,
Взамен твоих – чужие руки
Не станут изголовьем никогда!
Как тень прозрачная в рассветный час,
Таким же тонким тело нынче стало,
Все из-за той, что яшмой засверкала
Лишь издали —
И навсегда ушла от нас…
Кого среди людей назвать счастливым? —
Того, кто милой слышит голос
и в пору ту,
Как черный волос
Уже становится седым!
Вчера, вечернею порой, лишь миг один,
Короткий, как жемчужин встречных звон,
Я видел здесь ее, —
И нынче утром вдруг
Мне показалось, будто я люблю!
Пусть велика земля, но даже и она
Имеет свой предел,
Но в мире этом есть одно,
Чему конца не будет никогда,
И это бесконечное – любовь!
Ведь ты – лишь человек
С непрочною судьбою.
Как лунная трава цукигуса[7].
О, что ты можешь знать, мне говоря:
«Мы после встретимся с тобою…»
Когда зайдет за облака луна,
Сияющая ныне в небесах,
Как зеркало кристальной чистоты, —
Нет, все равно не кончится тоска,
А станет лишь любовь моя сильней!
Оттого, что обо мне не думает совсем
И меня не любит милая моя,
Я скрываю от нее любовь.
Так бутон скрывает чашечку цветка, —
Но должны бутоны расцвести!
Когда бы ныне мог корабль я встретить.
Который держит путь в столичные края,
Я б милой передал,
В каком смятенье думы,
Что словно скошенные травы на лугах…
Наверно, там, где горы Симакума
Жемчужным гребнем в небо поднялись,
В