и закат можно каждый вечер наблюдать.
Не сдержавшись, я шаг за шагом приближаюсь к окну, как заворожённая. Будто меня и не привели сюда силой, и меня не ждёт никакая опасность. Забываю обо всём, наслаждаясь видом, и не слышу шаги за спиной. Прихожу в себя, когда мою талию обвивают сильные руки, а шею обдаёт горячее дыхание.
– Хочу прижать твоё голое тело к этому окну и трахать сзади, пока ты будешь стонать моё имя, – хрипло шепчет на ухо, и меня словно горящей лавой окатили прямо из ведра.
Тело покрывается бисеринками пота, низ живота наливается тяжестью, дыхание сбивается, словно в марафоне участвовала, а сердце соскакивает с ритма. Его низкий голос, хрипотца и томление, с которым он всё это сказал, выбивают меня из колеи. Я буквально вижу себя со стороны… голое тело блестит от пота, руки расставлены на окне, а позади меня, прижатый вплотную, стоит Грозный со своим выточенным из камня телом.
Господи, Аля, проснись!
– Убери руки, – выпаливаю, но настолько неуверенно, что сама себе не верю.
– Хватит ломаться, Хрустальная, – проговаривает и прикусывает мочку уха.
Впечатления от прекрасного вида исчезли, и на смену приходит реальность. Страшная, пугающая и без шанса на спасение.
Пользуюсь расслабленностью парня и, собрав все силы, отталкиваюсь от него и отхожу на несколько шагов. Грозный либо ожидал, либо не показывает удивления. Стоит как солдат, ожидающий команды: ноги на ширине плеч, руки вдоль тела, кулаки сжаты, голова слегка опущена, и наблюдает за мной исподлобья. Вот-вот набросится, как дикий хищник на беспомощную жертву.
– Прошу, ты ведь не такой отморозок, – мямлю с надеждой.
Почему-то нет никаких сомнений, что он именно такой. Ему явно надоела эта игра, и он точно не привык столько бегать за девушкой. Но дело в том, что мне и не нужна его беготня, всё, чего я хочу, – это чтобы он исчез из моей жизни.
– Ну правда, – продолжаю, так и не дождавшись хоть какого-то ответа. – Зачем тебе столько мороки? Уверена, что у тебя нет проблем с девушками, любую пальцем помани, и она твоя, – говорю, но каждое слово даётся с трудом.
Он так смотрит, что мне кажется, он просто придушит меня, возьмёт, что ему хочется, и закроет вопрос.
– Я не ломаюсь, честное слово, и в клубе не специально… так вышло, знала бы, к чему это приведёт, точно не пошла бы… – сбиваюсь, когда парень меняет положение головы, склонив её к плечу. – Ты мне неинтересен, – продолжаю, почему-то веря, что моя речь достигнет своей цели. – Неужели тебе в кайф заниматься… этим с той, которая не хочет?
– Хрустальная, ты меня заебала своей болтовнёй, – устало вздыхает, опрокинув голову назад. – У меня дел дохера, а я стою здесь и сопли твои наматываю, хотя должен косу на кулак мотать и на хер свой натягивать, – он говорит это с предельной серьёзностью и утомлением, а у меня уши горят от его прямоты и не совсем культурной речи.
– Ты ненормальный… – мотаю головой в отчаянии. – Зачем? Почему я?
– Хочу и всё. Устраивает такой ответ? –