про шаль на крючке, кинулась обратно.
В итоге в деревню она вернулась поздно. Солнце заходило за горизонт. Ют ворвалась в дом, разбудив мать. Та лежала на кушетке с мокрой тряпкой на голове.
– Не надо так громко, – прошептала Ивонет сквозь сон. Глаза оставались закрытыми, мышцы лба сжались.
– Я уже пришла! – восторженно объявила Ют.
– Молодец.
Девочка нахмурилась. Маму совсем не интересовало, где гуляла ее дочь, сколько всего повидала. Ют замерла в дверном проеме, не зная, что делать. Ей так многое хотелось рассказать.
– А ты знаешь, – Ют перекатывалась с пяток на носки и держала руки за спиной, – я, оказывается, нимфа.
– Кто? Нимфа? Что за глупости? – произнесла мать, пробуждаясь ото сна. – Не называй себя так. Ты – человек.
– Но я нимфа! Ты просто не понимаешь, можно быть и девочкой, и…
– Ты хоть знаешь, кто такие нимфы? – перебила ее мать. Она села на край кушетки своим тяжелым телом. Голова раскалывалась и, чтобы не упала, Ивонет придерживала ее рукой, локтем упиралась на ногу.
– Да. Это я, это ты, – ответила Ют.
– Я лично не нимфа. – Ивонет посмотрела на дочь раздраженно.
– Как хочешь, – обиженно сказала ей девочка, – тогда только мы с папой нимфы.
– Не кричи на меня, – строго произнесла Ивонет. – И хватит нести чушь. Тем более что… папа не может быть нимфой. Нимфы только девочками бывают.
– Вот я нимфа!
– Хватит! Замолчи! – Ивонет встала с кушетки и подошла к дочке. – Нимфы – это чудовища, которые заманивают нас в ловушки и убивают. Они только похожи на людей, но они не люди, они монстры! – Ют глядела со злостью на кричащую мать. – Монстры, – продолжала Ивонет, – покрытые мхом, сквозь их гадкую кожу прорастают сорняки. Ты правда хочешь быть нимфой? Быть этой тварью? – Ивонет вцепилась ногтями в плечи дочери и затрясла ее. Воспаленные глаза женщины кипели яростью, а полупрозрачная кожа натянулась на черепе так, что виднелись жилки. Ют испуганно глядела на мать и была готова разреветься. Внезапно Ивонет схватилась за висок, у нее закружилась голова. – Прости, Ют, я не хотела на тебя кричать. – Женщина отпустила дочь, и Ют расплакалась. В глазах у Ивонет потемнело, и она отошла в сторону, держась за голову и повторяя: – Прости, Ют, я не хотела…
III
Ют и Макки каждый день гуляли, общались, ели фрукты и ягоды. Впервые после того, как отец ушел, девочка чувствовала себя кому-то нужной, знала, что ее слышат. Мама никогда ее не слушала. Ют ей рассказала о чудесной пещере, о доме, который парит над землей, о танцующих насекомых, о зеленом друге, о вечном лете и других потрясающих штуках. Но Ивонет не верила. Не верила! А Раймунду она верила. Хотя из него плохой рассказчик.
Как-то раз Ют и Макки обсуждали свои семьи.
– Я устал от внимания, – говорил Макки. – Мне порой ступить в доме не дают. Мартин постоянно хочет поиграть со мной. Взрослый человек, отец