подавил желание заржать и козырнул:
– Надо утроить – утроим!
Хер с тобой, потешайся. Теперь придется идти к парторгу и папе Толе – все равно узнают.
По пути продолжил оправдываться перед Виталиной:
– Если во времена развитого феодализма условный барон услышал бы зловещие предсказания от придворного блаженного, его бы просто не поняли, не прими он меры. В деревне все знают всё, – выдал известную аксиому. – Ну не могу я от долбаной гадалки отмахнуться! Со временем снисходительные смешки все равно трансформируются в плюсик к моей репутации – не забил ведь, не побоялся мракобесом в глазах народа прослыть, значит заботится о податном населении.
– Еще и снег пошел, – накинула беспокойства Виталина, указав на окно, где на внутренний двор ДК (фонтан весной сделаем) начали падать снежинки.
– Быть беде! – скорбно вздохнул я и постучал в дверь кабинета
Получив разрешение, вошли, поздоровались, отказались от чая, я уселся напротив и мощно начал:
– Грядёт!
– Допустим, – посерьезнев, Антон Сергеевич подался вперед, сложив руки на столе.
Объяснил.
– Сергей, мы ведь материалисты, – расслабившись, укоризненно вздохнул он.
В ответ пересказал ему слова Никодима Феликсовича и отрепетированные при помощи Вилки оправдания, заменив в последних феодальный пример на важность обеспечения государством монополии на насилие. Конспектирует – вот он, подхалимаж!
– Что ж, – он задумчиво постучал ручкой по столу. – Приняв во внимание все аргументы, я считаю твое беспокойство вполне обоснованным и посодействую обеспечению безопасности наших уважаемых тружеников.
– Спасибо, Антон Сергеевич, – поблагодарил я, и мы покинули кабинет, направившись к папе Толе. – Замечала, что «с точки зрения материализма» можно подать совершенно любую фигню так, как тебе это выгодно? И заметь – никакого вранья!
– Приспособленец, – заклеймила меня Виталина.
Зашли к председателю – здесь на чай можно и остаться.
– И почему я все узнаю последним? – вздохнул Судоплатов-младший, выслушав рассказ.
– Зато весь репутационный удар приходится на меня – все знают, что ты очень занят и вообще кандидат наук. Словом – витаешь в высоконаучных эмпириях, снисходя до простых смертных только чтобы выписать премию, – утешил его я.
В дверь постучали, папа Толя велел заходить, и к нам присоединился участковый, смущенно покосившийся на меня.
Жаловаться на е*анувшегося пасынка пришел!
– Заходи, Филипп, без тебя все равно никак, – сгладил неловкость председатель. – Что будем делать?
– Утроим бдительность! – браво пообещал участковый.
Одобрительно покивав, отчим спросил меня:
– Помощь нужна?
– Никак нет, мы с Филиппом Валентиновичем справимся.
– Бдите! – выдал он ценный начальственный указ и потянулся к телефону. – Мне еще фуры согласовывать.
Тюльпаны по близлежащим