рукой, подцепляю пуговицу на брюках второй. Влажная ткань не слушается. Но мне все же удается протолкнуть пуговицу через петельку, и я дергаю бегунок молнии.
– Убери руку от груди, – низкий голос проникает под кожу, вызывая мурашки.
Я смотрю в пол, открываясь Монстру, и чувствую, как соски стягиваются. Но не могу понять, это от страха или холода. Но явно не из-за близости этого мужчины.
– Дальше, – командует он.
Скидывая туфли, встаю босыми ногами на бетон. Я запускаю пальцы под пояс брюк и медленно спускаю их по бедрам, оставаясь лишь в маленьких белых трусиках танга.
– Трусы тоже снимай, – говорит грубо.
Горло сжимает, и руки начинают трястись. Раздеваться перед посторонним, тем более тем, кого я презираю и боюсь до дрожи, – это самый настоящий кошмар.
Спускаю трусики, осторожно откидывая их в сторону и прикрываю треугольник между ног руками, буквально ощущая, как Козырев обжигает взглядом мою грудь, живот и ниже.
– Убери руку, – властно говорит он, и я подчиняюсь.
Убираю руку и кусаю губы до крови, стараясь не смотреть на Монстра.
– Хорошо, – довольно добавляет он. – А теперь встань на колени.
– Что? – вскидываю на него взор.
– Встань на колени, – повторяет он приказ, встретившись со мной взглядом, подавляя мою волю. И я опускаюсь коленями на холодный бетон.
– Хорошая девочка, – хвалит он и поднимается на ноги.
Я слышу скрип ножек стула по полу, но не смотрю на мужчину.
– А теперь приступим к следующей части, – подходит он ближе, и я слышу, как бренчит пряжка его ремня. – Сейчас ты будешь просить у меня прощения, – расстегивает он ремень. – И будешь делать это усердно, – вжикает молнией, и мое сердце уходит в пятки, когда он приспускает брюки и достает рукой эрегированный член. – Давай, психологиня. Работай языком.
Глава 6
– Давай, психологиня. Работай языком.
Смотрю на толстый, длинный ствол, увитый синими жгутами вен. Наблюдаю, как Монстр проводит кулаком по всей длине органа и на блестящей розовой головке выступает жемчужная капля.
Меня бросает в ледяной пот от того, что происходит, и я пребываю в ступоре, не в силах выдавить из себя ни звука.
– У тебя есть выбор: подчиниться и делать так, как я говорю, или же смириться с тем фактом, что я все равно буду делать с тобой все, что захочу. Но тебе это понравится меньше.
– Значит, этого ты хочешь? – поднимаю на него взгляд. Его зрачки расширены настолько, что я не вижу голубой радужки, только черноту. – Трахнуть меня в рот? Ради этого столько усилий?
Понимаю, что провоцирую его, но я должна использовать любую возможность хоть как-то призвать его к разуму.
– О да, птаха, – он хватает меня за волосы на затылке, стянув их у корней и потянув назад так, чтобы я запрокинула лицо вверх. – Я буду трахать тебя в грязный болтливый рот. И буду трахать столько, чтобы ты впредь думала, когда стоит молчать, а когда нужно открывать его.
Мне в губы упирается головка члена и в нос ударяет