телевидения и интернета, впрочем, вполне возможно, что тут даже Заратустра не нашёл подходящих слов, чтобы описать глубину падения человечества под влиянием новых технологий массовой коммуникации. Но в остальном вернувшийся Заратустра высказал то, что хотел высказать о том мире, в котором мы живём. Многое из сказанного им звучит обидно, но это уже, что называется, проблема не Заратустры, а наша.
Истории о непутёвой жизни. «Прощай, Анна К.» Леры Манович
Сборник рассказов Леры Манович «Прощай, Анна К.» разделён на несколько частей, каждая со своим названием. В первую часть – «Хочется любви» – входят рассказы, написанные от лица детей и представляющие их взгляд на взрослую жизнь. Взгляд отстранённый и недоумевающий, сочетающий и восторг, и опасение. Героям этих рассказов хочется понять, что происходит с ними самими, с их сверстниками и взрослыми, воспринять окружающий мир во всей его полноте, но чем больше они узнают, тем сильнее на них надвигается понимание того, что и с их детской жизнью, и с миром взрослых что-то не то (как пелось в одной старой песне – «все не так, как надо»). Героям рассказов неуютно уже сейчас, в их, казалось бы, простой и понятной детской жизни, и в то же время они видят, что и у взрослых ситуация ненамного лучше, что они страдают от неустроенности, бессмысленности своего существования точно так же, если не больше.
Но всё же чем хорошо детство – в нём ещё есть некоторая надежда, что вот этому конкретному маленькому человеку, ей или ему, удастся построить какую-то другую жизнь, не такую, как у окружающих взрослых, жизнь интересную, сложную, увлекательную. «Там навалилась на него такая уютная и безвредная тоска, какая бывает только в детстве» – такое чувство испытывает мальчик Валерка, персонаж рассказа «Тварь», оказавшись в пионерском лагере, и кажется такое же чувство одновременно и уюта, и тоски, испытывают все дети – персонажи рассказов. В этой светлой детской тоске всё ещё сохраняется состояние изначальной безопасности мира, ощущение, что при всех проблемах и неустройствах, при всей печали и разочарованиях, есть всё же нечто безопасное и устойчиво или, по крайней мере, должно быть.
Но вот приходит взрослая жизнь из рассказов во второй части сборника под очень точным названием «Чтобы мы оба ничего не почувствовали», и она состоит по большей части из тягучей бессмыслицы, заедающего быта, разрушенных связей с близкими людьми, какой-то постоянной, глобальной и необоримой житейской неустроенности, тоски по тому, что сама жизнь оказалась совсем не такой, какой должна была быть, всего того, что можно описать одним словом «непутёвость». Все персонажи этих рассказов как будто заблудились, сошли с прямого и ясного пути своей жизни, ушли на какие-то глухие, кривые, окольные тропы, и только иногда вспоминают, что да, где-то должна быть подлинная дорога, идущая в правильном направлении, но никто не знает, как её найти.
Сюжеты рассказов в этой части строятся вокруг «романтических отношений», и да, эти слова следует ставить в кавычки,