накидку. Зачем? Я уже не чувствую ни холода, ни жары. Мысли все чаще ускользают от меня. Текут дни, седмицы, месяца, времена года. Я верчу колесо.
• • •
Хозяин мой – Маркус Сервий, редко бывает на вилле. Зато жена его – Валента, все чаще останавливается напротив меня и смотрит долгим томным взглядом. Меня начинают кормить диковинными южными плодами. Иногда хозяйка издалека сама кидает мне ветку винной ягоды. Я опускаю голову под долгим взглядом ромейки и продолжаю вертеть колесо. С каждым днем она подходит все ближе, начинает заговаривать со мной. Голос у нее мягкий, словно мех соболя и переливчатый как журчание ручья. Я уже разумею многие ромейские слова, но не обращаю внимания на ромейку. Мысль моя упорно вертится окрест колеса. Я не ведал, что тело мое от тяжелой работы, прожженное солнцем и политое дождем, овеянное внуками Стрибога97, похоже на статую Геракла. Что пряди длинных волос, спадающих на мои плечи – словно колосья золотистой ржи, а голубые очи, подобны небесам Эллады. А ромейка видела сие…
Однажды ночью два стражника сняли с меня цепь и привели в ее опочивальню.
Валента возлежала на атласных подушках среди широкого одра. Ее тело соблазнительно просвечивалось сквозь тонкую поволоку. Стражники, повинуясь жесту хозяйки удалились из покоев.
Я как статуя стоял посреди окружающего меня великолепия: зерцал, светильников с ароматическими свечами, ковров, сверкающей серебром и золотом посуды на столе, и не знал – для чего я здесь?
– Садись! – хозяйка указала на край ложа.
Я продолжал стоять тупо уставившись в пол.
– Садись! – повторила она и пододвинула мне блюдо с дорогими южными плодами. – Ешь!..
Я не двинулся с места.
– Ты брезгуешь, варвар? – раздраженным голосом спросила она. – Ты забыл, что я твоя госпожа и могу приказать выпороть тебя за ослушание?
Я взглянул на нее и произнес, плохо выговаривая ромейские слова: «Я… нет еда, я вертеть колесо…»
– Какое колесо? – она вскочила на ноги, подбежала ко мне, повернула к зерцалу на стене.
– Посмотри на себя… Ты, красив, варвар! Красив, как молодой дикий конь!.. Нет, нет, ты, красив, как Бог! О, боже!.. Ты разве не чувствуешь желание женщины?.. Посмотри на меня!..
Она обнажила ногу выше колена, взяла мою руку и положила себе на бедро. Ее кожа была нежная и теплая.
Словно молния ударила мне в голову, в глазах потемнело, я почуял запах ее волос, пахнувших цветами из сада, нетерпеливую, страстную дрожь ее тела. Что-то горячее, доселе не ведаемое сжало мое сердце, как будто его из снега положили в теплый мех. Со звериным рычаньем я схватил ее и сжал так, что она, чуть не задохнувшись, слабо пискнула. Опомнившись, я виновато отпустил ее. Стоял весь дрожа, словно с разбегу окунулся в ледяную полынью на Волхове. Она тоже дрожала, на ее руках и плече проступили багровые пятна от моих пальцев.
– Как ты силен, варвар… – прошептала она дрожащим голосом. – Ты дикий, как лесной зверь, и я хочу тебя