– победа сразу в двух номинациях: «Премия «Хьюго» за лучший роман» – это мне, за «Марсианина» – и «Премия «Хьюго» лучшему иллюстратору книги фантастического жанра» – Алексею Архиповичу Леонову, за иллюстрации.
– «Просто они не смогли проигнорировать почти двести миллионов проданных копий», – с улыбкой поспорила Вилка.
Такой вот скромный тиражик у моего главного (на данный момент) бестселлера, и это не считая время от времени допечатываемый «внутренний» вариант.
– «И это тоже», – кивнул я.
– «А еще это – сигнал», – добавила Виталина.
– «Поделись пониманием», – попросил я.
– «Фантастика в СССР перестала считаться «низким» жанром – смотри, целый космонавт за нее награды получает, значит и другим фантастикой заниматься не стыдно – разве есть более достойный пример для подражания, чем космонавт?».
– «И ведь правда», – согласился я. – «Помнишь как товарищ Булычёв комплексовал?».
– «Больше не будет».
– «Никто не будет! А еще в жанр сейчас ломанутся все те, кто раньше от него воротил нос», – предположил я.
– «Я бы почитала производственный роман о, например, космическом заводе по производству космических крейсеров», – помечтала она.
– «В этом и суть фантастики – меняются только декорации, а люди в них – те же», – поумничал я.
– «Напиши про космический завод!»
– «Давай училке эту идею сгрузим», – отмазался я.
– «Я хочу чтобы ты написал», – закапризничала девушка.
– «Давай может лучше сценарий космической трилогии про борьбу храбрых повстанцев со злой, поработившей всю галактику, Империей?»
– «Сережа, как коммунист ты должен уделять произведениям о перевыполнении плана в сложных условиях больше времени», – важно заметила она.
– «Коммунист никому ничего не должен».
– «Дедушке пожалуюсь, он тебе уши надерет за такие слова».
Ладно, переработаю десятка три стандартных образчиков соцреализма, перенеся действие в космос – чудо-голова справится легко. Но «Звездные войны» нужно потихоньку начинать писать, чтобы хитрый Джордж Лукас не спёр. Название, впрочем, не сопрёт – уже зарегистрировали на СССР.
– «Что-нибудь придумаю. Но если будет не очень – я не виноват, у меня с соцреализмом плохо», – на всякий случай подстраховался я.
Оригинальный контент – это всегда риск нарваться на крики «Ткачёв уже не тот».
– «Я могу смотреть на твои руки и печатать», – кивнула на стол с печатной машинкой Виталина.
– «Если у меня болят суставы, значит у тебя тоже», – с улыбкой покачал я головой. – «Мы здесь надолго, успеем».
– «Тогда просто расскажи», – попросила она и легла на бок, положив щечку на подсунутые под голову ладони.
Ладно.
– «Федоров снял шлем скафандра и с наслаждением вдохнул пахнущий соснами тёплый летний воздух. Вот уже тридцать лет минуло с тех пор, как он покинул родной дом, от распределения до пенсии