Да и не алесцийка это вовсе, а легара1.
Скука и ожидание Герда затягивались.
– Бедный, бедный наш король, – сетовала Торговка, раскладывая на лотке готовящиеся овощи.
– Он так молод, и такое несчастье, – согласился Лотошник рядом.
– Боги не жалеют наших королей. Проклятие висит над всем их родом, – вещал Нищий, что прибился к торговцам.
– Знающие люди утверждают, что на третьем короле всё закончится, – заговорщически кивнула Торговка.
– И тогда придет четвёртый, Загард, – поморщился Лотошник. – Он рвётся ввязаться в войну с Ригороном.
– Мы сможем одолеть Ригорон, – беспечно отмахнулся юноша, у него точило для ножей, он зазывает клиентов.
Пожилой мужчина снисходительно посмотрел на храбрую и глупую молодость.
– Никто не решался на эту войну. И Генрад не решается, он жалеет свой народ. Ригорон очень силён, он копил силы много лет. Не маши кулаками, юноша, пока не встретился с их ратью. Сколько крови прольётся…
– Нынешний Император построил громадный флот на море и продолжает строить. Для чего? Чтобы напасть на нас. Нужно напасть первыми. Генрад пошёл бы войной, если бы не проклятие, – спорил Точильщик.
– Король не так глуп, чтобы тягаться с сильным противником, – рявкнул Нищий. – А вот его братец, принц Загард… Он и дня не усидит на троне спокойно. Попомни мои слова, юноша, когда Генрад уйдёт вслед за своим отцом и братом, начнутся смутные времена. Ригорон раздавит нас своею мощью. Я не боюсь за себя, я стар и никому не нужен. Загард будет набирать армию из таких смельчаков, как ты, а у Ригоронца солдаты обученные и опытные, в железных латах.
– А у наших солдат в лучшем случае кожаные доспехи, – согласился Лотошник.
– Нас больше, мы можем создать союз с северными кочевниками, а у Ригоронца алесцийцы под боком, – огрызался тот.
– На южан надежды нет. Сегодня их королева принимает наших послов, а завтра придёт другая королева и примет послов Ригоронца. О, пусть бог продлит дни нашему Королю!
– С нами Агарон, они дадут нам доспехи и оружие, – не сдавался юноша.
– Как же, – фыркнул Нищий. – Жди от них помощи. Будут они печься о жизнях наших солдат? Они толкнут нас в самую мясорубку, и не для того, чтобы победить, а чтоб уменьшить численность армии Императора. Сколько при том сложит голову гралийцев, никто считать не будет.
– Ни наш любимый Генрад не хочет этой войны, – заметила Торговка, – ни Император Ялагр. Ригорон никогда не воевал с Гралицией. Что нам с ними делить?
– И кочевники, чуть не сложится, – поддержал её Лотошник, – сразу в Степь убегут, а Ригорону скажут, дескать, не прав был наш князь, мы его голову на кол посадили, у нас теперь новый князь, он не хочет войны с Ригороном.
– Бедный, бедный Генрад, – стенала женщина. – Кто бы снял с него это проклятие. Нашёлся бы такой кудесник.
– Снять его не могут, – поднял палец Нищий, – ни святоши, что всем богам молятся; ни знахари, что все болезни знают;