сложила травки, мази, свечи и прочие магические приблуды. Мат летел из обколотых, надутых губ Мары с необычайной легкостью, не засоряя пространство.
– Б…ь, не могу поверить. Скот, сука, не может быть. И почему на даче, в нашем доме, сука, места не нашлось больше.
Жанна отписывала комменты в чате и услышав вопли, выскочила в коридор:
– Марин, Катюш, что там у вас? Что за крики?
Едва не сбив Жанну, Мара ворвалась на кухню, глаза ее пылали от гнева, руки словно исполняли пляску святого Витта.
Схватив пачку, вытащила сигарету, зачиркала судорожно зажигалкой:
– Вот ведь с-сука.
– Марин, что случилось? – недоумевала Жанна.
Катерина спешила следом, в руках прикрытый ковшик, где дымилась скрутка для окуривания пространства. Жанна растерянно посмотрела на Катерину. Та кивнула.
– Все хорошо, Жанн, работаем.
Жанна решительно отложила телефон.
– Марин, ну что увидела? Расскажешь?
Мара не обратила внимания на вопрос, курила в окно, где нудный питерский дождь охаживал темные кроны деревьев. Зеркало показало ей, что все, к чему она шла так долго, в одно мгновенье разрушится, распадется на миллион осколков, исчезнет. И она уже отчетливо видела, как далеко в Австрии снежной лавиной накрывает их с Пусей аккуратный двухэтажный домик. С грубо вырезанными наличниками, с застекленной верандой, где приятно выпить вина в солнечный день, глядя на расстилающуюся долину.
Перед ней растворялись в тумане великосветские вечеринки для VIP-персон, где легко можно чокнуться шампанским с эстрадной звездой и запросто спросить про дела.
Пережевывая на ходу канапе, проконсультироваться с ведущим хирургом города по болям в пояснице, вальсировать с кинозвездой и невзначай взять пригласительный на премьеру его нового фильма.
Ее белый с глянцевыми бортами швертбот – и с десяток других яликов, шлюпов, прогулочных, прибрежных и крейсерских яхт, на которые она могла быть приглашенной – в мгновенье ока все эти суда затянуло в бездонную морскую воронку.
Мара не часто плакала, но ведь так обидно, и главное вот, за что? Сука жизнь.
– Ну тогда я тоже не расскажу, Марин, так и знай…
– Да подожди, – выдохнула дым Мара и вытерла слезы.
Странные люди, не видят ее состояние? Она стряхнула сигарету и пепел свалился мимо глиняной пепельницы.
Катерина укоризненно надула губы. Да и ладно, в текущем моменте Мару интересовало другое:
– Это на сколько лет вперед я увидела, а, Катюх?
– Год-два, плюс-минус, точно до месяца не могу сказать.
– А почему я увидела именно этот эпизод? Неужели ничего интереснее в моей жизни не случится? Не, ну реально, кроме этой голой задницы в телевизоре?
– Меликки говорила, человек видит основное, поворотное событие жизни, после которого начнется новый этап.
– Вот ведь охренеть, какой там этап начнется! Вот когда он успел Кать. Нормальный ведь мужик. И что делать теперь?
Жанна,