Кирилл все равно не въезжал. Слезы текли, и он не пытался их утирать. Каким образом? Олеся не курила, не употребляла наркотики, алкоголь пила в меру, ну любила сладкий чай, сдобу та, – так не майонез же в чистом виде! Практически – ангел. Какой панкреатит, откуда?
– Энергетики. Напитки в смысле. Burn, Red Bull, который окрыляет, – врач грустно усмехнулся, – на тот свет. Пила, небось, лошадиными дозами?
Черт. Кирилл только тогда и вспомнил кучу помятых жестяных баночек, которые выбрасывал через день в черных пакетах. Как вообще представить, что безалкогольный тоник способен убить? Он и подумать не мог, что Олесенька, его солнышко, восполняет энергию жизни этой гадостью.
«Хотя, – Кирилл задумчиво глотнул пива, – да если бы и знал, все одно бы ничего не сделал».
Сообщением звякнул телефон. На секунду он отстранился, бегло взглянул на экран:
«Автоплатеж „Фонд помощи пострадавшим от наводнения“ проведен успешно. Следующий платеж – 10 сентября. Ваш Сбербанк».
«Ну и чудно», – он удалил сообщение.
Вот пришло бы СМС от Катюшки, он бы кинул еще десятку в пожертвования. Совершенно точно бы кинул. Но сообщений от Катерины не поступило. И она восполнялась не энергетиками, он лично проверил шкафчики, холодильник и другие места, и ничего криминального не нашел. Источник расшифровать так и не смог. Хотел поставить скрытую камеру, размером со спичку, да передумал. Сейчас Кирилл пожалел, зря не поставил. Вспомнил головокружительные ее поцелуи, такие волнительно-затяжные. Облизнул губы, в паху заволновалось, когда вспомнил сладость ее языка, появление «сиропа-энергии» входящего в глотку. Кирилл не знал, как физически происходит наполнение, но ощущал это именно так.
Энергия от Катерины выходила нежно-густая, словно теплое коровье молоко, которое он не единожды пробовал в детстве. Ради такого глотка счастья можно пойти на все. Хотелось больше, но за раз он много не брал, боялся чтобы не получилось, как с Олесей.
Он даже присмирел в последние месяцы, убрал из рациона пиво по рекомендации новой подруги, курил меньше пачки в день, а до того было за две. Прочел пять страниц Бекмана – книжка лежала на ее ночном столике – и, подумать страшно, стирал собственные носки. Дело шло к свадьбе. Так хорошо ему давно не было. И вот внезапный разрыв, что раздражал, бесил до судорог, до рези в глазах. С какого перепуга? У него и костюм заказан, он даже «придумал» себе пару друзей. Не Годзи же звать на свадьбу?
«А вообще, – Кирилл почесал переносицу, – была бы здесь Чансуд, он женился бы на ней не раздумывая».
Но не сложилось, и он будет помнить о филиппинке всю жизнь. Как и она о нем, навещая во снах. Первый раз она пришла как раз в тот день, когда он ударил Олесю.
Шептала ласково, колыхаясь тенью: «Алкоголь смачивает дорогу, прикрытую покровом ночи, вернуться в полосу света уже невозможно. Когда ты станешь Фи Ка, я буду ждать тебя у ворот».
Обидно, что не успела рассказать, у каких именно – наверно, у ворот Рая.
Глава 8. Филиппинка Чансуд
Источающая