возле Мон-Сальват и Тейрана.
Арт внимательно выслушал рассказ Ланса о противостоянии сторонников Канторов и каэр Градаука и вынес свой краткий вердикт. «Пусть те и другие сгорят», – сказал он.
После ужина перешли к камину. Там утонули в огромных кожаных креслах, которые, по словам Ланса, за астрономические деньги были куплены на согнитском аукционе, доставлены титаном Сестер на Фарху, а изготовлены были чуть ли не в доимперские времена. Арт нашел кресло исключительно удобным, распиваемый у огня тальяк отвечающим моменту, а момент полностью подходящим для того, чтобы, наконец, поговорить о деле.
– Скажи, командор, – сказал он Лансу, который, сменив вино на местное бренди, с задумчивым видом разглядывал янтарную жидкость в граненом бокале. – Раз ты меня позвал сюда, надо ли понимать, что Берилак готов начать мне доверять?
Ланс не стал делать вид, что удивлен вопросом. Он слегка пригубил напиток, цокнул одобрительно языком и в свою очередь спросил, внимательно глядя на Арктурианина:
– А почему ты думаешь, что он тебе не доверяет или не доверял?
– Я бы не доверял на его месте, – ответил Арт. – Я провел несколько месяцев в плену, в руках одного из самых упорных врагов Катраэта. В Рексеме, где меня держали, общеизвестно используются технологии воздействия на сознание. Меня могли не только выпотрошить на мемоскопе, – при этих словах лицо бывшего узника на секунду застыло, стало похоже на бледную маску заключенного 12-462. – Мне могли полностью стереть и записать заново личность, превратить в бомбу с часовым механизмом, в заводную куклу Канторов.
– Чтобы подвергнуть тебя когнитивному программированию, Валькон Тэтра должен был быть уверен, что ты сделаешься агентом Катраэта, – заметил Ланс. – А не сдохнешь себе в джунглях Гаргаунта, как он, я думаю, предполагал.
– Мы не знаем, что творится в башке у лазаря, – Арт сделал глоток тальяка, опустошив бокал наполовину. – Он – детище палеотека Забытых. Боевые разумы-Стратеги, которых они создавали, если верить скрипторским байкам, просчитывали триллионы вероятных исходов в пикосекунду. Может и Тэтра соображает не хуже. Может он все просчитал вплоть до моего бегства.
Ланс неожиданно нахмурился, наклонился вперед.
– С чего ты заговорил о Забытых, Арт? – спросил он.
Арктурианин махнул рукой.
– Да ни с чего. Подумал о Тэтре, вспомнил сталкера на Градауке. Неважно. Что я хочу сказать: Берилак не из тех, кто объявляет джакс с рукой мертвеца. Такие, как он, играют наверняка. А я – перевернутая карта, непонятно, что там: золотая корона или пустые чаши.
Арт отпил тальяк, покачал бокал на весу.
– Поэтому я полгода подбираю объедки, оставшиеся от других агентов, летаю в такую глушь, где точно не знают, какая сейчас по счету правит Династия, – сказал он. – А как только намечается настоящее дело, как было с тем конвоем Иглессов, меня тут же отзывают на Катраэт и снова отправляют