корзинку и, поймав в последнее мгновение, судорожно вцепилась в неё. Снова раздались крики и визг – ещё более душераздирающие, но они были так далеко, что слов за ними было не разобрать. Ей бы спрятаться и затихариться, но она почему-то вместо этого подорвалась и со всего духу бросилась обратно к деревне. Прямиком в сторону криков. Впрочем, до «развилки», где Глашка услала её прочь ей добежать не удалось. Буквально из ниоткуда ей под ноги бросилось что-то мохнатое, и она покатилась кубарем, остановившись лишь у корней поваленного дерева, образовывавших своеобразный шалаш. Корзинка опрокинулась, грибы раскатились коричнево-алой кляксой. Найда ойкнула и принялась было судорожно собирать их обратно, как вдруг в ужасе замерла. Со стороны, куда ушли сестрица с подружками, с выпученными глазами и вопя, будто их резал кто, бежали девицы, а их гигантскими скачками настигал огромный волк. Девушка по какому-то наитию бросилась под защиту корней и присела, от души надеясь, что волк её не заметил и не почует. В следующее мгновение она и сама чуть не завопила от неожиданности – в проёме между свисающими корнями появился мéньший аранея и принялся поспешно выплетать занавесь, закрывая вход. Мимо протопали вопящие девицы, каким-то чудом не пропустив поворот к деревне, следом послышалось тяжёлое дыхание преследующего их зверя, вот он добежал до развилки и тоже развернулся к деревне… остановился… шумно потянул носом… Мéньший затих где-то в углу рядом с чуть колыхавшейся паутиной. Найда чуть поёжилась: выплетенная им занавесь вышла похожей на шелковые полотна ткавшиеся в деревне, но совсем тонкой и полупрозрачной, вряд ли она могла полностью скрыть её за собой. Зверь тем временем, судя по звукам, топтался на месте и обнюхивал землю вокруг себя. Несколько мучительно долгих мгновений девушка сидела затаив дыхание, надеясь, что пронесёт, как вдруг лобастая морда возникла прямо перед паутиной – тварь неслышно подкралась совсем близко. Найда в ужасе зажала рот руками, чтобы не заорать – хотя, казалось бы, какая теперь уже разница? Сквозь колыхания полупрозрачной ткани, волк, казалось, смотрел прямо на неё каким-то очень нехорошим взглядом. Девушка похолодела, осознав, что взгляд этот был совсем не звериным. Тварь снова принюхалась, не сводя с неё глаз, Найда изнывала от страха – лучше бы уж кинулся уже, если видит. Однако вместо этого волкодлак уткнулся носом в землю и принялся вдумчиво внюхиваться в её следы, рассыпанные грибы и корзинку, о которой она успела позабыть. Внимательно всё исследовав, зверь снова вернулся к паутине и понюхал её краешек, сморщил нос и хотел было сунуться дальше, но тут мéньший выскочил из своего убежища, по ту сторону занавеси, и преградил ему вход, растопырившись и распушившись. Волкодлак от неожиданности недовольно взрыкнул и попятился, но отступать и не подумал. Какое-то время он присматривался и принюхивался чуть поодаль, а потом снова решительно направился к занавеси, однако паук не дремал. Куда бы не сунулась морда зверя, он оказывался там и растопыривался
