вкопанная, потянулась к Васу и заговорила так, как бывало когда-то, ещё до болезни.
– Василёк, ты откуда тут? Василёк, ты ли?
– Я, тётка Блажа, я! Никак узнала?!
– А сынка моего не ви…
Осмысленный взгляд скользнул по толпе, мазнув по телу Костыля. Спасибо, кто-то догадался прикрыть его, но разве материнское чутьё обманешь? Живой огонёк мелькнул в зрачках – и потух. Когда Василь бережно обхватил её за плечи, чтобы увести в дом, она захохотала и оттолкнула его, а после кинулась в самую гущу людей. Туда, где лежал накрытый телогреей покойник.
Колдун перехватил её поперёк пояса. Грубо и резко, словно ударил. Блажа ажно пополам согнулась. А после поймал лицо безумной в ладони, и Ирга могла бы поклясться, что в глазах Змеелова мелькнула жалость. Он прижался своим лбом к её, и Блажа, обмякнув, как до того рука Василька, осела на землю.
Василь заорал:
– Ты что наделал, погань?! Тётка Блажа!
Даже с кулаками кинулся на колдуна, но односельчане удержали. Дан зачастил:
– Сдурел никак, Вас? Тётку проклял, и тебя проклянёт! Ему что? Ему – тьфу!
Змеелов разве что досадливо поморщился, не выказав к потасовке никакого интереса. Бросил:
– До рассвета проспит, потом оклемается. Уберите. Мешает.
На сей раз помощники Васильку нашлись, и женщину поскорее унесли в избу. А колдун спросил:
– Ещё родня у покойника есть? Нормальная.
– Нет у него никого. На острове, – нехотя ответила Ирга.
– Добро. Заносите, – скомандовал чужак и повернулся к крыльцу.
Спесь, впрочем, сошла с колдуна быстро: шум выгнал из-под ступеней змею. Супротив чужака она вскинулась, показавшись на миг огромной, зашипела… Колдун шарахнулся.
– Тварь поганая! Вот я тебя…
Как знать, многим ли подумалось, что на том придёт конец чужаку и всем невзгодам, что он с собою приволок. Но ужалить змея не успела: Ирга кинулась наперерез и ловко ногой откинула гадюку в сторону.
– Они у нас что мыши, не обижай, – пробормотала рыжуха, избегая цепкого колдунова взгляда.
В избу покойника Змеелов вошёл уже по-хозяйски, швырнул балахон у входа, скинул со стола чашку с недоеденной кашей прямо на пол. Кивнул на освободившееся место.
– Сюда кладите.
Василь едва устроил уснувшую Блажу в женской половине, отделил её от вошедших занавеской и поднял с пола посуду. Одной рукой он управлялся ловчее, чем иные двумя.
– Ещё чего? – возмутился он. – На стол? А может сразу к волхве в нору отнесём, чтобы ещё больше богов оскорбить?
Змеелов пожал плечами.
– Мне до ваших богов дела нет. И спорить с тобой я тоже не собираюсь. Покойника – на стол. Одежду – долой. Кто против – вон со двора. Идите старосте на меня пожалуйтесь, чтоб не скучать.
– К старосте-то оно, пожалуй, вернее будет, – несмело подал голос кто-то.
Однако, стоило колдуну повернуться на звук, говорящий поспешил спрятаться за других яровчан, поэтому ответил