скривился Петя. – Константин Сергеевич, можно, типа, не надо? Он опять со мной разговаривать будет.
– Елисей Всеславович – дед страшный, – согласился Рома, закончив колдовать над носом Кати, которая теперь походила на сома с парой коротких ватных усов, – заболтает хуже Баюна. Давайте договоримся как, а? Вы ж наш Брат, все-таки.
– И самый лучший препод, – добавила Катя.
– Да-да, – внесла свой веский вклад в разговор я, все еще баюкая полупустую бутылку.
– Как самый лучший Брат и препод, так и быть промолчу про незаконное приглашение подготовишки. Но, так как ты, Петя, мало того, что наткнулся на выскочку, а еще и упустил ее, то, пусть искать эту мелочь станут вряд ли, Братству придется анализировать что именно привело к ее появлению. И не нужно быть сиаре, чтобы связать это дело с цветком, энергию которого вы так неудачно выпустили впустую.
– Кстати о неудачах, – спросил Рома, – а в деревне кипишь не поднялся, случайно?
– Я тебя умоляю, – фыркнула Катя, поправляя вату. – Если мы заметили только когда у некоторых, вроде меня, давление подскочило, то люди вообще ни сном, ни духом.
– Но если цветок работает, почему за ним никто из местных не пошел? – не поняла я.
– Вот ты бы поверила, что у тебя в лесу под носом растет трава, которая желания исполняет?
– Да.
– Ну, таких меньшинство, – выкрутился он. Закрыл аптечку, поставил на полку и, отряхивая руки о штаны вздохнул: – Ля, это ж теперь убирать все…
– Давайте народ позовем, – предложил Константин и, хлопнув по коленям, встал. – Лили, ты уже с нами?
– Да, но, – уперлась я, прижимая бутылку к груди, – почему тогда никто из вактаре за ним не пошел? Ну, кроме нас?
Константин снял с вешалки кожанку, накинул на плечи.
– Просто у Пети еще со времен подготовки закрепился один недостаток – банальное нежелание изучить базу своего дела. И он не знает, как опасно лишний раз тормошить то, что породил лист. И поэтому я, как самый лучший препод, посоветую ему прийти домой и перед сном полистать «Теорию струн» вместо сказок для разнообразия. Все. Значит, – сказал он, взмахнув ключом от машины, – вы остаетесь под присмотром Анны Юрьевны, а я доставлю наш нелегальный груз производителям. Лили, ты адрес дома знаешь?
Мы ушли, оставив позади недоумевающую толпу. В салоне серого «Шафрана» пахло лавандой, пылью на креслах и пластиком. Из радиоприемника доносился знакомый голос. Азар, кажется, по-свойски звал этого музыканта Луи. Тот пел что-то про солнце и новый шанс3. Слова летели мимо ушей. Очень хотелось спать.
Константин разбудил меня у подъезда, попрощался и проводил взглядом до дверей. Я вызвала лифт, ужаснулась отражению в зеркале, кое-как пригладила кудри. Ожоги могли сойти за продолжение румян, а вот объяснения насчет испачканного комбинезона пока в голову не пришли. Вряд-ли стоило выдавать старшим все подробности прошедшей ночи. Хотя, скорее всего, они и так узнали бы, не от меня, так от коллег. Просто очень уж не хотелось тревожить их по пустякам.
С