совсем ничего, а уже осознал, что окружён не только холодом. Белая субстанция касался щёк, рук, попадала через край ворота внутрь защитного костюма и таяла. Так Фокс уяснил, что снег мокрый.
В теории Фокс знал, что снег и вода – это состояния одного вещества. Но знать в теории не то же самое, что испытать на себе. К тому же сейчас не имелось прикрытия от интеллектуальных систем. Фокс осознал, что внешняя притягательность мягкого пушистого снега, тающего у него за шиворотом, на самом деле неприятна.
«Ещё один урок, – подумал он. – Не всё, что выглядит привлекательным и приветливым, таково на самом деле. Мир не настолько дружелюбен, как я привык считать. Жаль разочаровываться, но…»
Фокс вскочил, стал отряхиваться. Снег падал с него, неохотно скользя по поверхности защитного костюма. Ещё недавно столь заманчивое белое покрывало распалось на части, подтаяло в стыках, прилипло и плохо вычищалось. Хуже обстояло с тем, что творилось внутри костюма.
Фокс переключал режимы восприятия, открывал доступ сети в мозг, стремился выбрать установку, которая избавила бы от неудобств. И ничего не помогало. Режимы менялись, но, к вящему удивлению, приемлемого не обнаруживалось.
Да, онемение всего тела сводило на нет ощущения от контакта со снегом. Но в таком состоянии Фокс не чувствовал вообще ничего, ни хорошего, ни плохого. Хуже того, терялась связь с миром. Напоминало ощущения от недавней изоляции внутри костюма, только без реальной защиты, которая сопровождала ту изоляцию.
По счастью, нашёлся не связанный с сетевыми установками автономный режим вентиляции. Только это примитивное действие убрало остатки снега изнутри. Возникшие от влажности неудобства удалось устранить. Фокс немедленно надел шлем и застегнул перчатки.
Костюм затруднял контакт с внешним миром, и это ничуть не изменилось. Однако теперь изоляция представала перед Фоксом в ином свете. Он понял, что в реальном мире защитный костюм не лишает комфорта, а как раз, наоборот, обеспечивает его, усмиряя дурной нрав недавно ещё такой вожделенной реальности.
«Нет-нет, – подумал Фокс, – хорошо, что попробовал. Как бы узнал, что такое «реальный снег»? Но более экспериментировать не стоит». Тем самым разочарования от достигнутых итогов не возникло. В конце концов, он же потомок первопроходцев, ему ли не быть стойким!
Но накопленный опыт хорошо дополнял уроки, полученные в детстве. «Зря, получается, мало внимания уделял учительским наставлениям», – подумал Фокс. А ведь учителя говорили и о противоречивости реального, и о необходимости держаться виртуального наполнения сети. Да кто бы их слушал!
Виртуальный мир, конечно, иллюзорен. В нём никто не может до конца отличить, что испытывает в данный момент, от того, что должен бы испытывать «на самом деле». В большинстве случаев, что хочет пользователь, то ему и предоставляют. Нюансы контактов с реальностью проявлялись лишь в ситуациях, подобных той, с которой столкнулся Фокс.
Опасно открываться миру, реальному миру, а не его цифровой копии.