два завтрака, будь любезна, – подмигнул он хорошенькой девице в фартуке, приобняв за талию.
– Сию секунду! – хихикнула та и упорхнула.
– Ты со всеми девушками так обходителен? – спросила я, занимая столик у окна с веселенькими занавесками.
– О нет, – усмехнулся он. – Только с теми, кому хочу вложить в кармашек лишнюю монетку.
Я удивленно приподняла брови.
– Хозяин не любит, когда я приплачиваю его персоналу.
– Оу.
Я рассматривала утренний город в окне. Напротив таверны открывалась пекарня, туда уже успело зайти несколько человек, а один мальчишка выбежал, на ходу надкусывая горбушку хлеба. Было в этом что-то умиротворяющее, родное. Если забыть о том, что напротив сидит темный боевой маг, а сама я прячусь от Бешеного принца в Темнейшей академии.
– О чем задумалась? – нарушил тишину Валентайн.
– Ни о чем, – соврала я.
От дальнейшей беседы меня спас завтрак. Впрочем, это было что-то ближе к обеду: яичница из пяти яиц на сале, каша с орешками и фруктами, нарезка буженины и свежий хлеб. Огромный графин морса и по маленькой чашечке кофе каждому.
– Пресветлый княже, меня все-таки сожрали на том мосту и теперь я на небесах отъедаюсь, – пробормотала я, накидываясь на еду.
– Фу, красавица, что за непристойная ругань в моем присутствии, – скривился Валентайн.
Я даже не стала тратить время на ответную шпильку – еда была слишком хороша, и разговор продолжился лишь когда наши тарелки опустели.
– Признаться честно, я думал, ты сейчас начнешь закатывать глаза от плебейской еды.
– Будь мы с тобой знакомы чуть ближе, у тебя подобный вопрос даже не возник бы.
Валентайн расплатился за еду, и мы покинули таверну.
– Что же мешает нам познакомиться поближе? – спросил он, предложив мне локоть.
Вопрос показался мне глупым и дешевым флиртом, а потому я его проигнорировала, задав свой:
– Не помню семьи Сатор среди благородных, – задумчиво сказала я, опираясь на его руку.
– О, моя семья не любит публичности.
– Так сильно не любит, что ее нет ни в одном пыльном геральдическом талмуде? – с сомнением спросила я.
– Я же не спрашиваю, почему дочь дома Ромаро сбежала в Темнейшую академию, – парировал Валентайн.
– Туше.
Мы почти успели дойти до ателье, когда я услышала мелодичный цокот каблучков. Навстречу нам шла девушка. О, она была красива. Той холодной, высокомерной красотой стервы, что сводит с ума неокрепшие мужские, кхм, умы.
Одетая в остромодное платье по фигуре с изящной прической и шикарным ювелирным гарнитуром, она напоминала мне о тех жутких вечерах, проведенных на светских раутах. И я бы даже, наверное, осенила себя пресветлым символом и поплевала через плечо, если бы эта красотка прошла мимо.
Но нет, не свезло.
С неумолимостью телепортационного круга эта девица шла на нас. Точнее, на Валентайна.
– Ва-лен-та-а-айн! – выдохнула красотка, – куда же