А про себя подумал: «Может быть, даже так хорошо, что уснёшь сегодня утром, а проснёшься вчера вечером».
– Вот и ложись, поспи! Ты же устал сегодня. А я закрою вход большими еловыми ветками.
Медвежонок быстро залез в свою маленькую берлогу, прилёг и сразу почувствовал, что очень хочет спать. Наверное, действительно, устал. Его уже забирала теплота и тьма бесконечно долгой ночи.
– Мам, а у меня сейчас какой период – ранняя молодость или позднее детство?
– Для меня ты всегда мой ребёнок.
«Ладно, я с этим потом сам разберусь», – подумал медвежонок и вздохнул, запоминая тепло маминых лап, обнимавших его на прощанье. Уже засыпая, он слышал, как мама говорила ему:
– Ты держись, сынок, я очень люблю тебя и всегда буду рядом, недалеко. Тебе нужно хорошо выспаться. Возможно, будет трудно, но ты держись…
Медвежонок не знал, за что именно нужно держаться, но понял, что без этого никак не обойтись. Раньше он держался только за животик от смеха, когда мама рассказывала что-нибудь очень смешное.
– Я пойду посмотрю, как там твои братик и сестрёнка, а то они, наверное, уже заждались.
– А ты меня разбудишь, когда я высплюсь?
– Конечно, милый.
Мама ещё раз посмотрела, хорошо ли она укрыла своего сыночка ветками, вздохнула и сказала:
– Ну, сынок, прощай!..
Из-под веток в ответ она отчётливо услышала:
– Прощаю!
И хотя медвежонок обычно путал слова «прощайте» и «простите», на этот раз он, наверное, ответил правильно.
Большой Лес, который всё видел и слышал, успокаивал себя ласковым, но скучным ветром, который словно гладил его по макушкам деревьев невидимой рукой ещё целую долгую ночь и целый короткий день, но Лес никак не мог успокоиться. Он чувствовал, что где-то здесь, в самой его чаще, среди множества необязательных жизней в который уже раз сошлись беззаветность позднего детства и холодная пустота безжалостного пространства дикой природы.
Медвежонок уснул и не слышал, как мама, часто оглядываясь, медленно побрела на своих больных ногах, старательно запутывая следы, которые могли привести к берлоге её любимого сына. Потом она ушла в лесные чертоги по едва заметной тропинке, которая привела её к старой берлоге, где уже с нетерпением ждали возвращения своей мамы два других её повзрослевших детёныша. Мальчик и девочка, два маленьких всё ещё беззащитных лесных существа. Когда она наконец пришла, дети сразу бросились к ней. Она обняла их большими добрыми лапами со сломанными когтями и сказала:
– Ему там будет хорошо! Не переживайте, дети. Он уже спит, наверное. Нам тоже спать пора!.. Я очень устала, у меня всё болит, давайте ложиться. А там уж не успеете оглянуться, как наступит лето…
При этих словах маленькая девочка-медведица вдруг стала как-то странно и смешно вертеться:
– Ну вот, я оглядываюсь, оглядываюсь, оглядываюсь, а лета всё нету! Может, ещё раз оглянуться, а мам?
Мать-медведица посмотрела на неё и с грустью подумала, какая она наивная, и как ей трудно будет жить, когда она проснётся весной,