рискнуть, – сумела выдавить я. – Если я снова поговорю с Лукресом… я обязана сообщить ему о том, что узнала.
– Но он может быть замешан! – возразила Элира.
– Может. Но у меня есть амулет, и он дал его не просто так. Я должна попытаться. Может, у нас есть время, чтобы сорвать ритуал.
Я почти слышала, как скрипит наша хрупкая решимость. Ситуация ужасна: мы трое против таинственного заговора преподавателей, и ещё неизвестно, кто предатель. Аннабель с её подсказками только запутывает всё сильнее.
– А что с той фигуркой, о которой говорила Аннабель? – спросил Астин, нахмурившись.
– Не знаю, – призналась я. – Но, видимо, эта «колыбельная» – ключ. Может, в детских рифмах хранится подсказка о символе или артефакте.
Никто не хотел признаваться в бессилии, но молчание говорило само за себя. Я тяжело вздохнула и неожиданно засмеялась, тихо и нервно.
– Всё это звучит, как безумный сон. Если бы мне сказали, что я буду бегать по тайным коридорам замка некромантов и подслушивать заговоры учителей, чтобы спасти незнакомых людей, я бы решила, что брежу.
Элира вздрогнула, но улыбнулась в ответ:
– Ну, это придаёт нашей «посмертной учёбе» остроты, правда?
Астин смолчал, но уголки его губ дрогнули.
Мы разошлись по своим комнатам, стараясь не привлекать внимания. Когда я наконец забралась под одеяло и уставилась в затянувшийся сумрак, Гектор приподнял челюсть:
– Ну, блонди, что за вид? Словно тебя пригласили на чай в гробницу вампира.
– Хуже, Гектор. Меня, возможно, хотят принести в жертву. А может, и всю Академию.
– Что ж, неплохой вечер, – отозвался он, пытаясь шуткой сбить накал. – Может, хочешь, чтобы я спел колыбельную?
Я фыркнула, хотя внутри всё клокотало.
Колыбельная… Фигурка, что светится в ночи… Что бы это ни значило, придётся снова лезть туда, где опасно. Я только надеялась, что Лукрес, которому придётся рассказать о заговоре преподавателей, не окажется волком в овечьей шкуре.
Но без этого шага мы не сможем помешать ритуалу.
– Пой, Гектор, пой, – прошептала я устало, закрывая глаза. – Но по возможности не фальшивь.
В ответ он лишь клацнул зубами, и я слабо улыбнулась. Юмор – мой последний щит в этом мрачном и безумном мире. И пока я могу шутить, я не проиграла.
Глава 12
Я проснулась в холодном поту, будто бы после кошмара, но на самом деле этот кошмар был моим реальным «посмертным» днём. За узким окном комнаты слабо светился магический факел, и я понимала, что ночь ещё не прошла. Мысли крутились вихрем: заговор преподавателей, древний враг, ритуал, который готовится через два дня… и самое страшное – меня не отпускала мысль о том, какое место во всем этом занимаю я?
За эти дни что-то во мне поменялось. Я видела вещи, которые никто из студентов не замечал. Я чувствовала странные вибрации магии, улавливала руны, которых никто не видел, понимала подсказки Аннабель, хотя и не до конца.
Вчера,