Сиди и слушай дальше, пока тёлок нет.
– Я слушаю, но пса как-то жалко. Он же вообще не дышит. Кроме того, ты мне его щенка обещал, а он взял и сдох.
– Притворяется. В сорок седьмом Ласло пошёл получать паспорт, за что ему и поменяли национальность, фамилию и имя. Хорошо, что хоть отчество и пол не стали менять. Паспорт гласил: «Бешеный Василий Михайлович, русский». Ласло не сильно расстроился такими переменами, всё же оно куда лучше, ведь могли бы сделать турком или евреем. В сорок девятом Ласло окончил школу, и его вызвали в военкомат, где предложили послужить новой Родине в Москве, но не два года, а целых шесть лет. Отслужив Родине по полной программе, Василий Михайлович вернулся в родной Берегсас в пятьдесят пятом. Местом его работы стала городская прокуратура, но её работником он был как бы весьма условно, ибо головной офис управления КГБ по Закарпатской области был расположен в городе Унгваре, или же, как его теперь называют, в Ужгороде. В том же году Ласло женился на Варади Маргит, дочери врага народа Варади Яноша, а вовсе не короля Белы IV, которая по паспорту именовалась как Маргарита Ивановна Варадий. Прошло чуть больше года, и настал кровавый вторник двадцать третье октября, один из самых жутких дней в истории Венгрии.
Неожиданно повествование прервалось на самом интересном месте. Антоныч не сразу догадался, почему Василич замолчал, но, приглядевшись к окружающей его действительности, неизбежно осознал, что доктор Бешеный почуял добычу.
Рыжая гадина неожиданно проявила признаки жизни и начала делать вид, что виляет хвостом. Хозяин гадины многозначительно подмигнул Антонычу, что вызвало у последнего некоторое недоумение.
– Антоныч, пора допить коньяк и по бабам. Видишь ли, у памятника героям собралась группа барышень, и они обсуждают не художественную ценность этого шедевра монументального искусства, а программу предстоящих блядок. Нам уже пора, но я успею досказать до конца, если не будешь тянуть кота за яйца. Финал повествования уже близок. Так вот, двадцать третьего октября пятьдесят шестого года в Будапеште началась антисоциалистическая революция, а девятого ноября её подавили советские воины-освободители. Хотели успеть к седьмому ноября, но упёртые мадьяры слишком активно огрызались.
– Давай, за успех предстоящего мероприятия!
– Об чём бишь я? Забыл, но это всё – хуйня. Да, о революции. До Берегсаса революция докатилась двадцать шестого октября, день в день через двенадцать лет после его освобождения советским войсками. Люди, озлобленные советской властью, вышли на улицы и активно занялись отловом советских оккупантов и их приспешников. Офицеров резали, а солдат отправляли домой. На каждой стене можно было увидеть надпись «Oroszok Haza!», что значит «Русские Домой». Всё закончилось к четвёртому ноября, благодаря всё тем же воинам-освободителям. Ласло, как ни странно, не пострадал ни от революционеров, ни от освободителей. Ему даже поставили в заслугу то, что часть офицеров ограниченного контингента осталась в живых. После революции