и Тыгла слышал всего-то раз это произведение, так как исполняли его очень редко даже в храмах, а в храмы Тыгла ходил ещё реже. Был ещё случай, что один из друзей Габора довольно криво изобразил на фортепиано «Трансцендентальный Этюд № 2» Сергея Ляпунова, под названием «Призрачное Рондо», и Тыгла зафиксировал в памяти этот особо сложный этюд, однако же, его памяти пришлось изрядно постараться, чтобы исправить кривизну исполнения.
Несмотря на то, что Тыгла никогда не учился музыке и никогда не хотел это делать, у него имелись в наличии, как абсолютный слух, так и уникальная память. Ему было достаточно лишь раз услышать музыкальное произведение, чтобы сразу записать его на подкорку с абсолютной точностью. Он мог прослушать, например, балет «Весна Священная» Игоря Фёдоровича Стравинского, после чего слушать его в любой момент, представляя при этом каждого музыканта из оркестра в сто с лишним человек. Он слышал каждый инструмент, но сам он играть и петь не умел или не хотел. Ему нравилось включить воображение и извлекать из своей памяти всё, что душе угодно, причем со звуком и изображением высшего качества. Тем не менее, он предпочитал реальную музыку воображаемой.
Тональность ре-диез минор оказывала на Тыглу двойственное воздействие. Если исполнение было фальшивым, то у него начинались панические атаки, ну а если всё было идеально, то его клонило в сон. Всё было бы проще пареной репы, если бы не ми-бемоль минор с шестью бемолями при ключе. В этой тональности было написано гораздо больше произведений, чем в ре-диез миноре. Там были и последний струнный квартет Дмитрия Шостаковича, и третий струнный квартет Петра Ильича Чайковского, а ещё и шестая симфония Прокофьева. Рахманинов, Шопен, Равель и сам Ференц Лист не побрезговали ми-бемоль минором. На слух ми-бемоль минор как бы невозможно отличить от ре-диез минора, разница между ними существует только лишь на бумаге, но Тыгла не имел ни малейшего понятия о нотной грамоте, а нотные знаки называл исключительно крючками. Подобная безграмотность никогда не проходит даром и может привести к непредсказуемым последствиям.
Тыгла проснулся с отвратительным настроением и долго ворочался, прежде чем встать с постели. Всё из-за мерзкого сна с Маней Чулановой. Вот угораздило её сделать модуляцию, чёрт бы её побрал. Тыгле регулярно снились подобные сны, и он был твёрдо уверен, что в этих снах его отправляют на экскурсию в Ад, куда он, несомненно, попадёт, если во время не раскается во всех грехах своих тяжких и не начнёт новую праведную жизнь. В грехах своих Тыгла каялся постоянно, однако начать новую жизнь совсем никак не получалось. Он убивал снова и снова, каялся и убивал, убивал и снова каялся. Во всём же был виноват Масатоши Накаяма с его дурацкими советами, но может, это были Гичин Фунакоши или ж Масутацу Ояма. Тыгда точно не мог вспомнить имя, но точно помнил сам совет. Смысл совета был в том, что лучше избежать боя, но если уж это не удалось, то дело надо доводить до конца, а не ограничиваться пиздюлями. Униженный враг будет мстить, а это