на ближней лавке трём дамам.
– Василич, куда это он направился? Так чинно, да ещё и с крысой в зубах. Он нам проблем по ходу не наделает? Что-то мне неспокойно, уж больно он у тебя странный какой-то. Может, будет лучше, если ты его на поводок возьмёшь, или у тебя и поводка нет?
– Не бзди! Не наделает. Он пошёл твою работу делать. Он нам тёлок склеит. Зачем самому ёрзать, если для этих целей есть собака.
– Так, может, он нас спросит, кого клеить. Там две лавки, на одной две, а на другой три тёлки сидят. Мне почему-то так кажется, что несколько разумнее было бы склеить двух.
– Это тебе неправильно кажется. Как это тебя только следователем работать взяли? Ты же должен был хотя бы общую психологию изучать и наблюдать тоже должен уметь.
– Мало ли что я был должен, но мне так кажется, что собаке ни одна из тех тёлок не даст. Значит, надо идти туда, где их две.
– Собаке и не надо, а нам дадут все пять. Около статуи они все пятеро стояли и разделились только у лавок. Это всё одно стадо. Чем больше стадо, тем сильнее стадный инстинкт, пора бы знать такие вещи.
– Что-то я не въехал. Тебе две с половиной и мне две с половиной. Или тебе три, а мне две? Давай сразу поделим, чтобы потом не было проблем.
– Антоныч! А фамилия у тебя, часом, не Шариков ли? Всё бы тебе делить. Мне пять и тебе пять, и нехуя думать по-другому. Нас двое, тёлок пять, итого семь. Магическая цифра. Размер семь четвертей – самый прикольный из музыкальных размеров. Pink Floyd слышал, песню «Money»? Ну так она в семи четвертях. Семь дней недели из них два выходных. Пора, оторви жопу от лавки и молчи, сойдёшь за умного.
Антоныч принял правильное решение и доверил организацию блядок психиатру, то есть профессионалу. Правильно сказано в священном писании, что не следует метать бисер перед свиньями, если это могут сделать другие.
Все пять барышень передислоцировались на одну лавку, на которой раньше сидели оба Игоря, которые сделав небольшой круг мимо тех лавок, на которых эти барышни ещё пять минут назад плющили жопы, вернулись на ту лавку, с которой они ещё пять минут назад ушли. Рыжее чудовище уже знакомилось с барышнями, которые нежно чесали его за толстые плюшевые уши. Игорь Антонович сразу и безропотно решил доверить процедуру совращения дам профессионалам и молча наблюдал за процессом развития событий. Как только доктор Бешеный подошёл на расстояние трёх метров, дамы спросили, его ли эта собачка, как её зовут, и не мог бы кто-нибудь убрать дохлую крысу. Бешеный вежливо сказал, что это – вовсе не собака, а наглый Свинопатам, которого звать не надо, ибо он и сам пойдёт куда им будет угодно, после чего взял дохлую крысу за хвост и аккуратно положил её в близлежащую урну. Барышни тихо захихикали, а Бешеный сказал им, что обоих мужчин зовут Игорями, после чего барышни по очереди сообщили им свои имена, которые Антоныч не счёл нужным запоминать. Голова его была занята куда более важным процессом. Голова напряжённо решала основной вопрос философии, но решения так и не нашла. Что первично? Материя или сознание?