восхищались им, однако он всегда оставался верным своей жене. Не разу за все годы их брака Вивьен не давала себе повода усомниться в нём.
Мари, безусловно, была женщиной исключительной красоты. Она сохранила грацию и шарм, которые когда-то сделали её звездой подиумов и обложек модных журналов. Но это уже ничего не значило для Максвелла. Его преданность Вивьен была абсолютной, и она это знала.
Его взгляд никогда не задерживался на глубоких декольте, жеманных улыбках или трепещущих ресницах Мари. Он смотрел только на свою жену – так, как будто за все эти годы ничто и никто не мог заменить её в его сердце. Даже теперь, когда их отношения обросли рутиной и привычками, в этом взгляде всё ещё была искренняя любовь. Вивьен чувствовала это, и это было всё, что ей нужно.
– Вообще-то у меня есть предложение, – Джеремайя вытер рот салфеткой, аккуратно сложил её и откинулся на спинку стула.
Мари тут же выпрямилась, словно инстинктивно уловила важность момента. Её лицо засияло натянутой улыбкой, а в глазах появился алчный блеск, который она даже не пыталась скрыть.
– О? – Максвелл поднял бровь, его голос звучал спокойно, но в тоне проскользнула лёгкая настороженность. – Что бы ты хотел обсудить, Джеремайя?
– Ну, – начал тот, слегка поджав губы, как будто обдумывая слова, – я думал о браке между нашими семьями. Мы давно знакомы, у нас много общих интересов, а теперь, когда наши компании начали сотрудничать, это дало бы всем хорошие возможности. Не говоря уже о том, что это стало бы отличной рекламой для обеих сторон.
Мари прижала пальцы к губам, пытаясь скрыть улыбку, но блеск в её глазах стал ещё ярче. Казалось, она уже представляла себе выгодные заголовки в газетах и разговоры за закрытыми дверями о статусе и влиянии.
– Политический брак? – Вивьен моргнула, её лицо оставалось непроницаемым, но в её голосе чувствовалась лёгкая ирония.
В этом предложении не было ничего необычного, хотя такие вещи уже редко практиковались в современном обществе. Вивьен чувствовала себя разрываемой между двумя мыслями. С одной стороны, она понимала логику Джеремайи: брак между их семьями действительно мог бы стать стратегически выгодным шагом. С другой – её сердце протестовало.
Она украдкой взглянула на Максвелла, чей холодный взгляд был устремлён на Джеремайю. Это был взгляд человека, который готов вежливо, но категорично отказать.
Её мысли вновь вернулись к Аарону. Да, возможно, сыну действительно пора было остепениться. Ему давно следовало оставить позади поверхностные связи и начать задумываться о будущем. Но принуждать его к браку ради выгоды? Она даже представить себе не могла, чтобы Аарон, гордый и независимый, согласился на подобное.
Вивьен не могла понять, как относиться к этой идее. Она не хотела превращать жизнь сына в часть бизнес-сделки, но что-то в предложении Джеремайи настораживало её больше, чем должно было. За его словами скрывалось нечто большее, чем просто укрепление