состояния. Казалось, сама природа предупреждала их, что впереди – только больше тьмы.
В комнате снова воцарилась тишина. Но теперь это была не просто тишина. Она была пронизана невысказанным страхом, сомнениями и чувством, что их жизнь больше не принадлежит им.
Он бросил телефон на стол, и тот отозвался глухим стуком, который разнёсся по комнате, словно сигнал тревоги. Экран загорелся, осветив тусклым светом их лица. На нём мелькнула страница фан-клуба Eclipse, некогда место, наполненное любовью и восторгом, а теперь превратившаяся в зловещий поток гнева и обвинений.
Посты, написанные с яростью, словно кричали прямо из экрана:
"Это всё их вина. Они привлекают смерть!"
"Я больше не могу их слушать. Это проклятая группа."
"Почему они всё ещё на свободе?!"
Эти слова были как ножи, каждый из которых вонзался глубже. Лента прокручивалась, обнажая ещё больше ненависти, ещё больше обвинений. Воздух в комнате стал тяжёлым, почти удушающим, словно все эти слова наполнили пространство невидимым ядом.
Юнсо тяжело вздохнул и провёл рукой по волосам, словно пытаясь стереть тяжесть мыслей вместе с этой неряшливостью. Его обычно собранный вид теперь выглядел ослабленным, а глаза, наполненные напряжением, словно искали выход, которого не было.
– Интернет всегда готов искать виноватых, – сказал он, его голос прозвучал тихо, но срывался, как старые струны гитары.
– Но теперь они ищут их в нас, – прошептал Ёнмин, сидящий на диване. Его голос был настолько тихим, что остальные едва уловили его слова, но они прозвучали как удар. Макнэ, их младший, сжимал в руках подушку, прижав её к груди, словно это была его единственная защита от разрывающего их мира. Его обычно ангельское лицо выглядело напуганным, бледным, а глаза, покрасневшие от слёз, свидетельствовали о бессонных ночах.
– Мне кажется, я не могу даже выйти на улицу… – добавил он, его голос дрожал, словно он извинялся за то, что чувствует себя сломленным.
За дверью комнаты, в коридоре, стоял Кан Сихён, его высокая фигура была словно высечена из камня. Чёрный костюм сидел идеально, подчёркивая его массивность, а бледный свет ламп вытягивал его тень на полу, делая её неестественно длинной. Казалось, эта тень жила своей жизнью, растекаясь, словно тьма, которая медленно проникает в их мир. Его лицо оставалось непроницаемым, но взгляд был пристальным, словно он слышал каждое слово, произнесённое за дверью.
Джису, приближаясь к нему, остановилась на мгновение, её острые каблуки замерли, не издав звука. Она внимательно изучала Сихёна, пытаясь понять, что скрывается за его холодным выражением. Свет лампы отразился в её очках, скрывая глаза, но её напряжённое дыхание выдавало внутреннюю тревогу.
– Как они? – коротко спросила она, её голос звучал деловито, но был лишён твёрдости, которую она обычно демонстрировала.
Сихён медленно повернул голову в её сторону. Его ответ был сдержанным, но в нём чувствовалась скрытая угроза, металлическая холодность,