вредно – у малышки, что мы растили, как свою дочь, была астма. А потом, когда её не стало, оказалось, что и привычки больше нет.
Машина послушно завелась разом, словно только и мечтала, что кататься по заснеженным улицам. От выхлопной трубы валит пар с дымом, на улице так холодно, что даже здание больницы кажется уютным. Но я знаю, что не уютно там. Да чего греха таить, у меня тоже. Но я буду стараться, ради своей дочери. И в больнице ей осталось недолго. Ольга ещё не знает, но судебное распоряжение уже почти готово. Деньги решают многое, а уж если на руках результаты генетической экспертизы…
Охранник сидел на посту. На табуретке. Книжку читал. Я недовольно сморщился и книжку он выронил. Плевать, что здесь кроме медицинских сестричек и пары дежурных врачей одни дети в отделении. У него работа и работать он должен на совесть.
– Как?
– Да все хорошо, заглядывал недавно, спит.
Это мне не понравилось сразу. Девочка, будущая Алёнка не спала. Ворочалась, глазки свои таращила в окошко, это мне докладывала старшая медсестра. Иногда ревела тихонько – понятное дело, в больнице никому не нравится. С чего это сейчас уснула?
Я осторожно открыл дверь палаты. Направо ванная с туалетом. Палата большая, две кровати. На соседней ночью будет спать медсестра, которая пока ещё бегает по своим рабочим делам. На кровати очертания ребёнка. Я вздохнул и покачал головой – видимо, чёртов сторож никогда не сбегал из дома. Даже одеяло сдергивать не нужно, и так понятно, что ребёнка там нет.
Одеяло я все же сдернул. Тряпки какие-то свернуты, да заяц мной подаренный. Понятное дело, свою старую игрушку с собой забрала, а моя не нужна. Горько так стало, зубы сжал, чтобы её орать.
– Убью, – обещал я охраннику. – Если до полуночи не найду её, я тебя убью.
И ударил. Кулак обожгло болью, а мне немного легче стало.
– Минуту даю. Всех с отделения собери.
Они и правда через минуту стояли все в ряд. Запыхались, бежали. Стоят и смотрят, признавая моё право ими руководить. Всё глаза отводят, а одна смотрит прямо в мои. Вот и чудненько. За руку её взял, тащу в один из кабинетов большого отделения.
– Где девочка? – спрашиваю я.
Смотрит. Простая женщина, обычная. Симпатичная, средних лет, глаза светлые. Храбрая, до одури, как все они, когда дело доходит до их детей. Да только разница есть – не Ольги эта дочь, нет…
– Понятия не имею, – дерзко отвечает она.
Смотрю на время – несколько минут уже прошло. Времени на споры нет. Оно утекает просто, это время. Когда за руку девушку тащил, с неё слетела шапочка. Под ней прятался хвост, забранный резинкой. Наматываю его на кулак, резко опускаю женщину лицом об стол. Не со всей дури, нет. Я не монстр. Я просто хочу вернуть своего ребёнка.
– Где?
– Я полицию вызову, – шепчет она и вытирает каплю крови, вытекшую из носа.
Коротко и сухо смеюсь.
– Ты храбрая. Как волчица, что любого порвёт за своего детёныша. Всякая мать так поступит. Да только Ольга не рожала Дашу.
– Да что вы…
В её глазах неверие. Продолжаю говорить.
– Пять