Он понимал, что сейчас на его плечах лежит огромная ответственность.
– Система готова, Эмилия, – доложил он. – Жду ваших инструкций.
В лаборатории Эмилии началась самая сложная часть эксперимента: измерение квантового состояния алмаза. Она направила на алмаз пучок лазеров, одновременно измеряя состояние запутанного фотона. Это было деликатное дело, нужно было извлечь информацию, не разрушив квантовое состояние алмаза.
– Начинаю измерение, – объявила Эмилия.
Она нажала кнопку.
Лазеры засветились еще ярче, освещая алмаз ослепительным светом. Внутри криогенной камеры происходили сложные квантовые процессы. Атомы алмаза вибрировали, излучали и поглощали фотоны.
Процесс измерения вызвал коллапс квантового состояния алмаза. Он перестал быть единым целым, распался на набор отдельных значений. Информация об этом распаде, зашифрованная в изменении состояния запутанного фотона, мгновенно отправилась к Бену.
Эмилия наблюдала за данными, поступающими с датчиков. Цифры и графики мелькали на экране, представляя собой сложную картину квантового состояния алмаза. Она знала, что это последний раз, когда она видит этот конкретный алмаз в таком виде.
– Протокол распада завершен, – доложила она профессору Харперу. – Информация передана Бену.
Профессор Харпер молча кивнул. Он не сводил глаз с алмаза в камере. Он видел, как он постепенно теряет свою целостность, как распадается на отдельные частицы.
– Что происходит с алмазом, профессор? – спросила Эмилия, чувствуя, как ее охватывает тревога.
– Он перестает существовать, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Его квантовое состояние разрушается. Он становится просто набором атомов, лишенных какой-либо связи.
Эмилия почувствовала, как ее сердце сжимается от боли. Она работала над этим алмазом так долго, она привязалась к нему. И теперь он должен был быть уничтожен ради науки.
– Но… – прошептала она. – Разве это не жестоко?
– Наука не бывает жестокой, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Она просто беспристрастна. Она исследует мир таким, какой он есть, без каких-либо предрассудков. И если для того, чтобы сделать открытие, нужно что-то разрушить, то так тому и быть.
– Но разве нет другого способа?
– Возможно, есть, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Но пока мы его не нашли.
Эмилия замолчала. Она понимала, что профессор Харпер прав. Они должны были идти вперед, несмотря ни на что. Они должны были продолжать исследования, даже если это означало, что им придется что-то разрушать.
– Что дальше, профессор? – спросила она, наконец.
– Ждем, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Ждем, пока Бен восстановит алмаз на другом конце кампуса.
В приемной станции Бен получил данные от Эмилии. Они пришли в виде последовательности классических битов, информации о том, как восстановить квантовое состояние. Он ввел эти данные в систему восстановления.
В приемной камере стоял второй