слова. «Карс… о-о-о… Тэлм… о-о-о…» – больше ничего нельзя было разобрать, остальное произносилось беззвучно.
Я отвернулся. Неприятно видеть большого и сильного человека в таком расслабленном состоянии. Двойственное чувство жалости и гадливости шевельнулось в моей душе. Вдруг глаза его загорелись и губы вздернулись в кривой усмешке. Он поднялся.
– Ну, вы, живые… кто хочет за ними, тяните жребий!
– Дурак! – Залд протянул к нему свою цепкую, как клещи, руку.
– Оставь его! – остановил Конд. – Он не в себе, видишь. Лучше отметим их память.
– Отметим после, сначала выполним то, зачем мы сюда пришли, – сказал Нолт. – Я думаю, никто не будет возражать.
Конд пристально посмотрел на нас:
– Все согласны?
– Все.
– Сколько человек подало на конкурс?
– Девятнадцать.
– Это точно?
– Точно.
– И все здесь?
– Все на месте.
Конд призадумался.
– Хорошо, система получается десятиричная. Кирт, садись, пиши.
Со стола убрали лишнее. Залд достал чистый лист и положил его перед Киртом. Тот аккуратно стал заносить в список попарно наши имена. Лист скоро заполнился. Нам с Кондом достался номер семь. Ромс замыкал список и был в одиночестве, желающих лететь с ним не нашлось.
– Меня вычеркните, – мрачно сказал он, – я не полечу, со мной никто не хочет…
Конд резко повернулся:
– Это ты брось, знаем твои фокусы. Будешь участвовать в жеребьевке как и все. Если повезет, напарника выберешь сам, любой согласится, даже я… все же лучше, чем сидеть без работы.
Ромс получил номер девять.
Из сосуда, стоящего на столе, убрали декоративные украшения, и в него по очереди каждый опустил несколько мелких монет. Кто сколько хотел. Как сейчас помню, я бросил шесть лирингов. Наконец звякнул последний медяк.
– Все положили?
– Можно мне еще? – Глаза Ирма возбужденно расширились.
– Разрешим? – спросил Кирт.
– Пусть кладет.
Он бросил десять лирингов и успокоился. Эта цифра в нашей системе розыгрыша ничего не меняла.
– Теперь считай.
Мы сгрудились вокруг стола, наблюдая, как Кирт вытряхивал из сосуда одну монету за другой, проставляя их достоинства рядом со списком наших имен. Колонка цифр быстро росла.
– Проверьте. – Он поднял голову.
– Все верно, ты считай.
Напряжение достигло предела. Я чувствовал, как кто-то горячо и порывисто дышал мне в затылок. Лоб Залда покрылся поперечными складками, Нолт стоял бледный, приковав к перу Кирта неподвижный взгляд, а Конд яростно теребил застежку на своей рубашке. Нервы натянулись, как струна. Казалось, еще минута, другая – и буря чувств, вырвавшись наружу, сметет все на своем пути.
– Восемьдесят шесть.
– Сандарада!!! Летим!!! – радостный вопль Нолта не смог заглушить стоны разочарований. В груди