ещё. Я же просто буду стоять тут и постараюсь сдержаться.
Стоять на месте точно не было смысла. Если Разант понял правильно, то спустя десять секунд им придётся схватиться на равных, если таковой можно считать битву златоглазого с почти безоружным рубакой. В том, чтобы попытаться нанести удар подставившемуся противнику, было что-то отталкивающее, но то был шанс, который глупо упускать, потому что, не сделав его, Разант обречёт себя на смерть. Шилка учила его выживать не для того, чтобы он дал себе погибнуть из-за нерешительности, как бы неоднозначно такой шаг не смотрелся со стороны. В конце концов, это может быть обычная уловка, но хуже уже вряд ли будет.
Бестий поудобнее взял засапожный нож и рванул в сторону Зеуса, который уже успел произнести «девять» отчитывая вслух. В одно мгновение, покрыв расстояние до цели, Разант почти воткнул нож в сердце златоглазого, но остриё едва успело прикоснуться к поверхности кожаной одежды, когда рука бестия была перехвачена за запястье. Зеус резко вывернул её, взяв в болевой захват, подхватил свободной выпавший нож, развернул Разанта спиной к себе и приставил лезвия к горлу. Всё произошло за долю секунды, и бестий даже не сразу смог осознать, что произошло, успев уловить только знакомый образ руки с кинжалом, тянущейся к его горлу.
– Мне жаль… – выдохнул беловолосый. – Похоже, что моё тело слишком тренированно даже для моего разума. Хотя он тренирован ничуть не меньше. Или так, или я просто пошутил. Мы оба старались, но всё равно потерпели неудачу. Сейчас я ещё раз попытаюсь спасти тебе жизнь, но большая часть успешного исхода зависит уже от тебя. А если тебе удастся выжить, то постарайся спасти как можно больше людей в этой крепости от Скверны. Или просто убегай. Я не кровожаден, так что считай за везение то, что на эту миссию определили меня, а не, скажем, Жнеца. Хотя, что толку тебе рассказывать? Прощай.
Прежде чем Разант успел хотя бы пискнуть в ответ, Зеус резко отпустил и резким пинком отправил его вниз со стены. Двадцать метров до земли для Разанта преодолевались опасно быстро, со свистом в ушах и резью в глазах, не говоря уже о послевкусии удара ногой кое-куда, но это было очень маловажно.
…По малолюдной улице, пока обильно падал мелкий снег, скрывающий обзор хуже любого тумана, среди небольших пригородных домишек, медленно, едва переставляя ноги, шёл бестий, волочивший за собой по земле тяжкий, ломивший его груз. Весь перепачканный кровью, чужой и своей, он продолжал бессмысленный путь в никуда, не чувствия ни боль, ни усталость, да и вообще что бы то ни было. В голове злобным роем копошились обрывки мыслей. Они пытались сказать что-то своему хозяину, собраться в единое целое, но каждый удар сердца вновь разбивал их строй на тысячи осколков. Хотя была среди всей этой кутерьмы одна мысль, одно чувство. Чувство долга. Надо было что-то сделать, что-то успеть, что-то предотвратить или уже только искупить. Но было это ощущение столь же не ясно, сколько сильно. Потому не было выбора, кроме как пытаться сделать хоть что-то, пусть даже просто идти по прямой… Главное только