ножом в спину, не говори, что это из-за моего плохого наставничества! Также не думай меня просить его из тебя вытащить, если сам не будешь дотягиваться.
Разант только ощерился. Развернувшись, Шилка направилась к замку, призывав спутника жестом следовать за собой, за одно вводя по дороге в курс дела.
– Слушай меня хорошо: кастелян, господин Сильберн, попросил, чтобы именно я помогла ему и его людям разработать план организации охраны. Я буду в восточном крыле, охранять его самого, а ты с другим отрядом в башне заботиться о безопасности его дочери. Ты ведь проявишь себя наилучшим образом?
Разант почти оскорбленно и слегка небрежно помотал головой, как будто сказав: «Кто? Я? Да никогда в жизни!».
– Хорошо, – вроде бы удовлетворилась Шилка, но тут же решила добавить ещё наставлений: – Будь настороже, не отвлекайся ни на что лишнее. И, заклинаю тебя: думай только о важных вещах.
Бестий вновь покивал, но про себя стыдливо вспомнил, как пару часов назад в своей комнате долго думал, взять ли ему с собой свой пухленький кошель с деньгами на случай, если кто-то решит подворнуть под шумок у нездешнего. Исход определило чувство жадности.
– Разант! Ты опять?!
– А нет, ни в коем случае: «почаще оборачивайся, ожидай неожиданного, работай в команде со своими напарниками». Так? – Быстро перебрал юноша все заученные Шилкины наставления, которые она могла успеть произнести за это время.
Через парадный вход они вошли в главный холл замка. Этот «дворец» не был слишком величественным. Низкие для такого места каменные потолки и холодные стены свидетельствовали, что твердыня строилась как оборонная конструкция.
Уже позже здесь, скрывая шершавые каменные глыбы, стали появляться красивые подсвечники, богатые окна, пушистые ковры и гобелены. Но обстановку едва ли можно было считать уютной, тем более что сейчас тут повсюду шныряли вооружённые люди и спешно покидали место действия взволнованные гражданские.
– Ну и переполох! Похоже, кастелян всерьёз ожидал худшего, раз столь быстро поднял всех на ноги, – почесал затылок Разант.
– Именно поэтому нам так хорошо и платят. И именно поэтому мы и должны быть предельно осторожны. Ты должен быть осторожен. Кастелян говорил, что его дочь может стать жертвой удара. Это очень вероятно. Я не в курсе, чем же всё-таки он заслужил немилость и для неё. Но это и не наше дело.
– Разумеется, профессиональная этика, – охотно закивал Разант, у которого сейчас в голове было совсем другое.
– Ты будешь работать с теми тремя, – Шилка указала на стоявшую впереди группу людей. Двое были ополченцы из городского гарнизона: один постарше, другой помоложе, а третьим был рыцарь. Настоящий ортодоксальный рыцарь, непонятно как сюда забредший. Он стоял, как статуя, в своём новёхоньком, без малейшей засечки и вмятинки, доспехе из чуть ли не зеркальных пластин, с орнаментированным щитом в руке. Видно, ещё совсем свежий и неиспорченный, считай, неучёный жизнью выпускник какой-то академии,