звуков, Разант повторял маршрут, как мог точно. Вышел на том же этаже, повернул в ту же сторону, вошёл в ту же дверь, постепенно сокращая расстояние между собой и беловолосым.
Внезапно эхо коридоров перестало доносить до чутких ушей бестия звуки шагов, предложив взамен подслушать шедший на полушёпоте разговор.
– Здравствуйте, – начал беседу неизвестный голос, привыкший говорить ровно и чётко, но сейчас разбавленный нотками неуверенности и волнения. – Рад видеть, что вы всё-таки пришли. Вы точно подходите под данное мне описание.
Получив в ответ только безразличное молчание, голос продолжил:
– Мне кажется, что я своё дело сделал. Вот вся личная переписка господина Сильберна.
– Дай взгляну, – наконец ответил глухой бас, и послышался шелест бумаги.
Звуки становились всё чётче и яснее, покуда Разант приближался к их источнику. Вскоре он достиг поворота в коридоре, за которым шёл разговор. Разант осторожно выглянул, чтобы увидеть происходящие.
В длинном пустом коридоре стояли двое. Высокий беловолосый в чёрной, скрывавшей фигуру одежде, что-то читал, поднеся бумаги к самым глазам, пытаясь разобрать написанное в почти полной темноте, которую нарушал лишь огонь факела в руках собеседника. Им был какой-то камердинер, ну или, по крайней мере, именно это пришло на ум Разанта, когда он увидел пожилого и цивильно одетого мужчину с хорошо поставленной речью. Явно привык держаться рядом с высокопоставленными людьми, хотя сейчас уверенности в нём было не слишком много, судя по дрожащим коленкам. Это можно было понять, даже не глядя в его сторону, ведь дрожь выдавал звон увесистой связки ключей, болтавшейся у него на поясе.
Молчание продолжалось довольно долго. Камердинер, которого напрягала такая тишина, рискнул подать голос:
– Так что? Там есть полезная вам информация? Я могу получить свою награду? – Теперь портил безукоризненный тон не страх, а алчность, вписывая в тонкую струю речи неприятные вибрации. Когда человек говорит что-то с подобными эмоциями… это просто противно слышать.
Беловолосый медленно сложил несколько листов бумаги покомпактнее и спрятал их куда-то под одежду. Казалось, он с большой неохотой возвращался к реальности, но у него тут оставалась ещё одна неприятная маленькая обязанность, которой хотелось бы избежать, но закончить необходимо.
– Да. Именно эту информацию мы и искали. Похоже, что кастелян продолжает дело своей дочери… – медленно отозвался беловолосый, думая как будто о чём-то своём.
– Дочери? – всерьёз удивился камердинер. – Госпожи Алисы? Невозможно! Она лишь дитя! Ума не приложу, как она могла впутаться во что-то серьёзное, да ещё своего отца втянуть. Тем более заговор против кайзера Зиммерии… Немыслимо!
– Теперь бессмысленно утомлять вас деталями, – к словам беловолосого вернулась твёрдость, как будто он закончил о чём-то размышлять и принял решение. – Кайзер тут ни при чём, но кастелян Сильберн