наконец закончил, мы попрощались не сказать, что прям тепло. Разочарование от, как мне показалось, беспомощности полицейских, увы, ещё сидело комом в горле. Хотя… ну на что я рассчитывал? Что Михин, как дядя Стёпа в детском стишке возьмёт и всё прекратит? Да…
Вошла судья. Я встал за трибуну. Это удобно. Психологически я нахожусь выше судьи – это плюс. Я понимаю, что бой предстоит сложный. Поэтому мелочей в подготовке поля боя быть не может.
Первое знакомство с мировым судьёй Мухайлиной меня не впечатлило. Всё тот же чёрный балахон, скрывающий пышные формы невысокой женщины примерно моего возраста. Всё тот же торопливый говорок, уверенность в себе. Холодная и явно уже принявшая решение. Ну или за неё уже приняли? А какая разница…
Я пятой точкой чувствовал, что поеду на сутки. Точнее – на десять. Но это не значит, что я буду смотреть на всё происходящее, опустив руки. У них есть слабые места. Моя задача – их нащупать.
Самое слабое место, казалось бы, – совесть. Увы, каким-то образом совесть выжигается из определённых людей. Каким образом – для меня пока загадка. Или, может, не люди это вовсе? Да нет, такого быть не может.
* * *
Итак, занавес открывается. Камера, мотор! Судилище началось.
Я не очень внимательно слушал голос мантии, писал уже третье ходатайство. Но так получилось, что именно его судья Мухайлина попросила в первую очередь. Ходатайства об отводе рассматриваются в первую очередь. Ну, в первую – так в первую. Три довода у меня изложено уже.
Во-первых, в деле появились документы из ниоткуда! Никаких ходатайств о приобщении не было, а документы – есть. Судебный пристав Катенька явно «оформляла» под присмотром судьи. Заходила в кабинет – видимо, они советовались.
Ну и самое важное – в моём диктофоне есть аудиозапись слов Малины о том, что все судьи в городе на её стороне. ФССП и полиция – тоже. Все ждут только её команды. Разве это не личная заинтересованность?
Правда, для этого необходимо попасть в мой дом и добыть доказательства с диктофона или компьютера. Так и написал. Так и отдал ходатайство. Зная, что будет отклонено. Но моя задача – написать и приобщить к материалам дела. Пригодится. Чего молчать-то?
Пока судья Мухайлина уединялась в совещательной комнате для принятия решения и вынесения определения по ходатайству, я судорожно соображал, что делать. Я не ел с прошлого вечера. Ну и накатал ходатайство судье – мол, перенести заседание на другую дату или сделать полноценный перерыв для приёма пищи и прогулки на свежем воздухе.
Мухайлина тяжело впорхнула. В удовлетворении ходатайства – отказать. Сделать перерыв 15 минут на приём пищи! В мотивы я не вслушивался. Уже отдавал просьбу на перерыв и писал следующее.
– А как же полноценный приём?
– Ешьте, вот это полноценно! – выкрикнула Мухайлина, указывая на мамин пакет с рисом.
Ну здесь – так здесь. Я обратился к судебному приставу:
– А где можно расположиться, чтоб покушать?