него совершенно с другого ракурса.
Видеть Марка таким серьёзным, глубоким и увлечённым было необычно. Он впервые открылся мне. И узнавать его новые грани оказалось приятно. «Это лучше, чем поцелуи, лучше, чем секс, это – то, чего мне так не хватало. Простая близость» – я улыбнулась своим мыслям.
– Чего это ты ухмыляешься? – спросил он. – Готова продолжать?
Лицо сразу потемнело:
– Неееет, – протянула я бесцветным голосом. – Серьёзно, я умираю.
– Если тебе нужна мотивация, могу помочь восстать из мертвых, – подмигнул он, возвращаясь к своему привычному поведению.
Я внезапно почувствовала, как Марк развел мои колени в стороны, и от неожиданности замерла. Затем он склонился надо мной, и я уловила аромат его духов, смешанный с холодным воздухом. Дотянувшись до моих рук, он завел их за голову, как бы побуждая меня, наконец, приступить к упражнению, и быстро вернулся в прежнее положение. Я задержала взгляд на его губах. Легкое покалывание разлилось по телу от его близости, и чтобы избавиться от нахлынувших ощущений, я решила сделать первый подъем, пока не ощутила руки Марка на своей талии, делающие то, что совсем не соответствовало моим ожиданиям: он щекотал меня.
Я захохотала:
– Хватит! Боже! Перестань! – попыталась стряхнуть его руки. – Марк, это не смешно, – продолжала хихикать я. – Ладно, хорошо, я всё сделаю, слышишь. Только отпусти, – тяжело задышала я, когда «пытка» наконец прекратилась.
– Другой разговор, – усмехнулся он.
– Это было нечестно! – воскликнула я, поправляя задравшуюся куртку. – Ненавижу щекотку! – бросила в него слетевшую шапку.
Он ловко поймал ее, не дав упасть на землю.
– Надень. Замёрзнешь.
Я недовольно забрала головной убор. Надев, решила, что с Марком лучше не спорить, и принялась выполнять упражнение. Спустя несколько подъемов пресс начал невыносимо гореть, но я не остановилась: сосредоточилась на боли, на том, как каждое новое движение жгло мышцы, и думала, что эти страдания сделают меня сильнее. Я продолжала тренироваться, пока не выдохлась окончательно.
Поднявшись в последний раз, обессиленно опустилась на лавочку, позволив холоду проникнуть в каждую клеточку тела, а снежинкам неприятно обжечь лицо. В ушах звенело, но не придав этому значения, я неожиданно рассмеялась. «Это потрясающе», – пронеслось голове, – «Никаких лишних мыслей, никаких эмоций, никаких сомнений. Никогда раньше я не чувствовала себя такой слабой и в то же время сильной. Здесь я могу освободиться от всего и при этом держать всё под контролем. Марк был прав. Спорт не так уж и ужасен».
– Лисса, а что будет дальше? – приглушённый голос вырвал меня из размышлений.
Не понимая, что он имел ввиду, я переспросила:
– В смысле?
– Ну, в смысле после выпускного. Какие у тебя планы? – он спрашивал об этом так спокойно, будто интересовался погодой.
Теперь настало мое время отводить глаза. Когда я отвернулась, чтобы