экзорцистом и доктором Кеворкяном. Он должен был делать очень важную вещь – искать, выслушивать и собирать записи обо всех существах, обитавших в Инфернштадте, прекрасных и не очень. А когда история была собрана и зачитана, проклятая душа обретала возможность двинуться дальше по предначертанному ей пути. Правда, обретение этой возможности сопровождалось выбросом некоторого количества энергии. И, в зависимости от того, насколько активным было долголетие того или иного существа, единицы измерения выброса энергии варьировались от люмена в секунду до тротилового эквивалента. За более чем дюжину лет усердного труда Инфернштадт постепенно начал утрачивать вид Гранд-Базара в выходной, но и до состояния Национальной библиотеки Франции в будний день было еще далеко.
При этом нельзя сказать, что все проклятые души так уж стремились вспомнить историю своей мятежной жизни и двинуться дальше по пути своей противоречивой судьбы. Вовсе нет, очень многие из них, не обладая точной информацией о финальной точке своего движения, всё же имели некоторые основания считать, что место, в котором они в итоге окажутся, будет, скорее всего, лишено комфорта закатных тенистых аллей Белиалова парка, в котором так приятно прогуливаться под ручку с симпатичной юной банши.
Как любил говорить по этому поводу Геральдин, бармен «Веселой Артерии», «тот факт, что я за одну ночь выпил кровь из всей братии одного горного монастыря, мог бы дать мне некоторое преимущество в Аду, если бы только в этом монастыре не поклонялись Бафомету. Но что ж поделать, если я был голоден».
Проклятые души, как известно, имеют тот же ареал обитания и ведут тот же ночной образ жизни, что и большинство асоциальных персонажей человеческого дна, всех этих ночных грабителей, убийц, разбойников и иных вольных и невольных служителей зла. Учитывая это, ироничным было то, что появление какого-то заваливающегося зомби или вампира первое время даже несколько снижало уровень преступности, так сказать, естественным путем. А такая ситуация, с точки зрения руководства Ада, была хоть и неожиданным, но недопустимым проявлением добра, что совершенно не отвечало целям и задачам, которые ставились перед силами зла. Так что, как говорили в другое время и в другом месте, не всё было так однозначно.
Правда, в конце концов, и преддверие Лимба тоже могло надоесть, и многие – весьма многие – из самых старых жителей Инфернштадта просили бургомистра прислать к ним Эжена для составления их истории и организации их, так сказать, яркого отбытия к далеким берегам. Они как раз и составляли львиную долю клиентов господина историографа, и сегодня у него был запланирован очередной визит как раз к такому клиенту. Именно на него намекало Свет-Мой-Зеркальце во время их утреннего нежного воркования. И клиент этот невероятно раздражал Эжена. Но долг был превыше всего, так что пришлось натянуть на себя ботинки, прицепить шпагу, надеть сорочку и берет с щегольским пером и отправиться в Квартал Вервольфов.