и особенно ей. Возможно, потому, что в доме обитало много пожилых людей, которым насчитывалось лет примерно столько же, как и винтажному антиквариату. Они предпочитали наблюдать за молодым поколением сквозь окна и дверные глазки, лишая себя других радостей жизни, как, например, посещение городских мероприятий.
Блуждая по палисаднику и осматриваясь сонными глазами, он думал только об Ане и допустил такую мысль, что ищет листики перечной мяты именно для неё. Утренний воздух, наполненный ароматом роз, теперь казался розово-сладким киселем. Мелькающие картинки образа Ани вызвали радостное, упоительное состояние, от которого ему становилось теплее.
– Адам! – крикнула бабушка, из балкона. – На неё коты гадят. Сорви вон ту что у забора! – и она указала на куст мяты, что росла у кустарника пурпурной розы.
Голос бабушки Адаму напоминал неприятное царапанье вилкой по чугунной сковородке, переходящий в звон трех-литрового бутыля.
Адам, вернувшись в прежнее унылое состояние, крикнул бабушке в ответ:
– Коты везде помечают территорию. И говори пожалуйста тише. Нас весь дом слышит.
Бабушка Тома в силу своего опыта преподавания в младших классах привыкла говорить громче обычного, чтобы все могли ее расслышать. Замечания внука напомнили ей о соседке бабы Соне, и она тут же вернулась к домашним хлопотам.
Из окна балкона третьего этажа выглянул дядя Толик и, доставая сигарету, как он обычно делает каждое утро, поздоровался с Адамом.
Юноша взволнованным голосом поздоровался в ответ, в надежде, что его голос услышит Аня со второго этажа. Он стряхнул мятного жучка с листика и нарвал пучок мяты. А затем окинул нежным взглядом куст розы, что росла возле окна соседки бабы Сони.
Из ее открытого окна доносился запах кошек и хозяйственного мыла. Соня в это время стирала белье. Адам обошел розовый куст с другой стороны, чтобы его не заметила соседка, и выбрал себе подходящий цветок. Хотя куст, который он высаживал, был его мамы, ему не хотелось лишний раз показываться в окне соседки и смущать ее своим присутствием.
Полукруглый пышный куст с темно-глянцевыми листиками высотой восемьдесят сантиметров пурпурных объемных розеток в утренней росе обвивал каменную стену дома. На фоне всех растений он казался праздничным и особенным, словно был предназначен для королевских дворцов. Адам сорвал ветку, рассыпая с куста прозрачные бусинки росы.
Множество густо-махровых лепестков сумеречной красавицы, соединяясь друг с другом, образовывали пышный, округлый, старинной формы бутон темно-пурпурного цвета, источавший сильный запах гвоздики и цитруса, который нельзя было спутать с другим цветами.
В окне показался силуэт Сони, и Адам быстро вышел за облупившуюся оградку. Привычка выглядывать постоянно из окна и смотреть на прохожих для бабы Сони на этот раз оказалась весьма полезной. Она сердито, словно разъяренный бульдог, посмотрела на Адама и крикнула сквозь полупрозрачную кружевную шторку.
– Что