в чём она будет выглядеть лучше. Исабель могла себя побаловать. Она получала очень приличную пенсию умершего мужа, и даже могла бы не работать, но нужно же видеть людей, вот и взяла несколько часов в неделю в Институте разработки и внедрения социальных программ для стран Африки. Хотя Африка её интересовала мало; с тупым удивлением, приподняв выщипанные брови, она наблюдала, как её коллеги восхищаются очередным привезённым предметом – деревянной статуэткой или керамическим горшком. На неё не производили никакого впечатления сделанные ими фотографии африканских побережий с чувственными закатами или радостно смеющихся беззубых детей.
Детей Исабель не выносила. Когда слышались звуки детского плача или смеха, или приближались оживлённо разговаривающие школьники, её лицо начинало подергиваться в нескольких местах сразу.
В один из дождливых дней соседские дети вздумали играть в мяч прямо в холле.
– Видимо, офис миграции пора закрывать, они напрасно потратили усилия, время и деньги налогоплательщиков, распространяя среди эмигрантов брошюры о правилах общежития, – высказалась Исабель, влетев в подъезд.
– Мадам, это же дети, – радостно откликнулась соседка – пожилая итальянка, единственная болельщица за обе команды, хохотавшая громче игравших детей.
– Дети могли бы быть воспитаны, – заметила Исабель, порывисто рассекая группу играющих.
Придя домой, Исабель первым делом принюхалась. Сосед за стеной прикормил бродячую кошку, которая наносила ему визиты, проходя по карнизу под окнами. Вслед за кошкой приходили несколько видных кошачьих женихов, метившие всё вокруг. Часто Исабель казалось, что в квартире доносится едкий кошачий запах. Конфликтовать по этому поводу с соседом Исабель не хотелось; он был ей симпатичен и представлял определённый интерес.
Сосед жил один, но на попытки Исабель сблизиться всегда отшучивался.
Исабель открыла дверь из кухни на балкон и выглянула. Вот удача, окно соседа тоже было открыто; он собирал сухие листья с кустиков герани в ящике.
– Есть правила регулирования популяции бродячих животных, – начала беседу Исабель.
– Может быть вы знаете, где взять правила бережного отношения к природе? – отозвался сосед.
Исабель сделала вид, что тронута.
– Мы могли бы обсудить это за чашечкой кофе, – она произнесла это, невольно изменив интонацию.
– К сожалению, я потерял кофемолку, – засмеялся сосед.
– У меня есть.
– Вам везет, – весело ответил сосед и удалился в комнату.
Исабель вернулась в кухню и стала яростно сметать воображаемые крошки с идеально чистой скатерти.
Тоска и одиночество мучили её. Жизнь пролистывала бессмысленные серые дни, и холодный липкий ужас перед приближающейся старостью накатывал на неё всё чаще.
В Институте социальных программ она долго, изучающе присматривалась к человеку по имени Себастьян. Себас, называли его все. Он был наладчиком