Отрава для гурмана. Анна Гор

гармонично оттеняли изысканное кушанье.

      – Вкусно потчуете нас, голубушка. Где бы вторым желудком обзавестись… – протирая губы накрахмаленной белой салфеткой, промолвил Филипп Спиридонович Землитский.

      – Так быстро уходите, Филипп Спиридонович? – послышались ехидные слова Петра Владимировича Баташёва.

      – А вы, как водится, без изменений: начинаете ерничать после десятой рюмочки наливки. Пейте девять – вам пойдёт.

      – Даже не мог представить, что за мной следят, – подсмеивался Баташёв.

      – Вы тронуты или оскорблены?

      – Мои чувства… смешаны.

      – Видится мне, Елизавета Львовна, – произнёс Филипп Спиридонович, – что у нас в компании уж так заведено: кто первым слово скажет – на того и все шишки полетят. Так что вечер придётся отбиваться.

      – Вы, как никто другой, умеете за себя постоять, Филипп Спиридонович. Не прибедняйтесь – вам такая разминка только в удовольствие, – улыбнулась княжна.

      – Ой, друзья! А что у нас дорогой Поликарп Фомич сегодня до неузнаваемости молчалив? Никак запамятовал, что два дня назад проспорился?

      – Спасибо вам, господин Беспешный… вашу память да в инных целях бы направить, – с невольной усмешкой отозвался Поликарп Фомич.

      – Вы мне опосля подскажите, в каких таких целях… А десерт, между прочим, уже близится. А вы, Поликарп Фомич, должны блины печь – по спору! Вот и хочется уточнить вашу… хм… подготовленность.

      – Ха! Могу представить Поликарпа Фомича у себя на кухне, берущего уроки у собственного повара. Все слуги в недоумении, жена и дети в шоке, дом переполнен шёпотом… – рассмеялся Баташёв, а за ним и вся компания.

      – Не дождётесь! Я буду импровизировать и ставить опыты – на вас! – воскликнул Поликарп Фомич, потрясая воображаемым венчиком. – Я вам такую масленицу устрою – век помнить будете!

      – Ой, пугаете вы наши желудки, избалованные! – не переставал смеяться Землитский.

      – Вот я смотрю, за нашим столом человек новый присутствует. Вы, Платон Фёдорович, не пугайтесь – у нас тут любят изгаляться друг над другом. Мы все давно знакомы, посему и обид не держим. А вот чудачества всякие, кои здесь себе позволяем, – за пределы этих стен не выходят. Я на себя взял миссию просветить вас о наших, так сказать, порядках. Исходя из роли мне сегодня выпавшей. Веселитесь с нами, но помните – молчание золото.

      – Можете не сомневаться, мои зубы надёжнее тех стен, что на Малых Каменщиках.

      – Уж если вы о тюрьме, тогда звучит исчерпывающе.