хотелось, чтобы мы что-то делали сами, что-то предпринимали, но ожидание Великой благодати и заветы Канона подталкивают в первую очередь молиться, смиряться и не перечить церкви Первого. А у них порядки иногда странные, конечно, но спорить с ними – грех. Мне теперь правда можно, я скоро так согрешу, самый страшный грех совершу. Оборву сам свою жизнь…
Мне показали заранее ритуальный клинок, которым я должен перерезать себе горло. Довольно невзрачный. Мне никогда не удавалось увидеть его так близко, на центральной площади, у собора, где происходит Жертва, я никогда не был в первых рядах. И попасть туда сложно, и желания у меня при этом никогда особо не было. Так что я видел всё это каждый год очень издалека. А вот жена протискивалась, бодалась там, хотела быть поближе к Чуду, но, по её словам, так толком ничего разглядеть и не смогла.
Во мне очень много любви, я чувствую её. И очень много желания, удивительно, но я очень хочу жить, значительно больше, чем когда-либо. А теперь всё, только Великая благодать. Откуда эти сомнения во мне? Это же грех. С другой стороны, чего уже теперь…
Я слышу шаги. Дверь не заперта, но мне и в голову не пришло куда-то уходить. Мне же по сути сам Бог велел тут сидеть, можно сказать вежливо попросил об этом устами сердитого усатого священника. Может быть, он очень хотел сам быть Жертвой, а тут я.
Дверь открывается, значит уже позднее утро и скоро, видимо, полдень.
Я выйду на площадь под восторженный рёв толпы, перережу себе горло и сольюсь с другими душами в Великой благодати.
Меня зовут Артур, хотя какое теперь это имеет значение я и сам не знаю.
Прохожий I. Время Жертвы
Какое прекрасное утро. В ресторане сказали, что началось оно с небольшого дождя, но я его благополучно проспал. Сегодня никаких дел и никакой суеты. Я принял ванну, слуги приготовили мои лучшие вещи, клянусь вам, я выгляжу просто потрясающе, по последней моде. Мой скромный ранний обед о трёх переменах был восхитителен. Я думал ещё дополнить его десертом, но не стал. Впереди прогулка и долгое время предстоит после провести на площади, наблюдая за Жертвой и Чудом прощения.
Очень, конечно, утомительный ритуал, но никак невозможно его пропустить. Тем более, что у меня место в одном из первых рядов и даже, возможно, удастся присесть недалеко от высших представителей Церкви и городских чиновников. Скажу вам по секрету, что несколько лет назад я был буквально в двух рядах за Третьим. А Пятый даже задел меня рукой проходя мимо. Вот она какая штука – положение в обществе.
Знаете, мои слуги часто говорят мне, что я очень чувствительный человек. В немного странном смысле. Вот когда у кого-то что-то не так – я сразу это чувствую.
И, может быть, зря я выпил целую бутылку вина за обедом, может быть ещё что-то, но пока шёл по улицам к центральной площади, я явственно ощущал, что в целом что-то не так.
Не у меня, не у кого-то конкретного, а в целом.
Я даже присел на лавочку рядом со входом в Старый сквер, думал, что отпустит.
Но