Разговоры с грешниками, сбившимися с пути, с сомневающимися, с потерявшими смысл – вот моя работа, мой путь.
Насколько я знаю, я такой один, потому что нужно быть одновременно искренне верующим и искренне сомневающимся. Второй толмач не нужен. Меня на эту роль экзаменовал лично Первый. Я прошёл через пытки, через соблазны, через проявление чудес Бога. Второй, сильнейший из живущих магов Мысли, рылся в моём сознании до тошноты. Причём и у меня, и у него.
Я не выбирал этот путь, судя по всему это всё совокупность наблюдений и, простите, доносов.
Как я стал толмачём? Девять лет назад, многих образованных людей “проверяли” на вот этот странный баланс веры и сомнений. Многих, к несчастью казнили, когда поняли, что с ними будет больше проблем. Казнили с благими, естественно, намерениями – чтобы таким образом искупить их грех неверия и спасти душу.
Многих, к счастью, просто отпустили дальше заниматься своими малозначимыми делами. Могли бы и меня – кем я был? Работал в библиотеке и увлекался историей мира.
Но меня оставили на Скале. Так называет народ замок, возвышающийся в горах недалеко от столицы. Здесь живёт Первый, собирается большой совет, а теперь вот и я. Живу и собираюсь.
Живу, признаться, хорошо, но в то же время под постоянным надзором. Я волен проводить время как и где мне угодно, но должен явиться по первому зову Второго, который, кажется, так часто бывает у меня в голове, что я к нему уже привык. Поэтому жить постоянно в городе неудобно, я не люблю ездить верхом. Если честно, вообще побаиваюсь лошадей. Верблюды ещё куда ни шло, но очень уж медленные.
И вот примерно здесь на Скале и проходят все мои дни. Рутина быта, ожидание, разговоры… Однако всякий разговор не похож на предыдущий и не похож на следующий. Я полюбил быть толмачём и не желаю себе ничего другого.
Почему эти разговоры веду я, а не священники или хранители Канона? Ну вы же понимаете, они со своей верой могут убеждать, могут принуждать и заставлять. Но они не способны понять.
А Первый, с тех пор как занял этот пост примерно 9 лет назад, распорядился, что должен быть толмач. Что надо разобраться, как так можно убеждённо грешить или сомневаться в вере, если вот они чудеса, вот она правда Канона Божьего, вот они души праведников в Великой благодати. Однако смотрите – есть и грешники, и сомневающиеся, и идущие наперекор. И стали искать толмача.
После того как Бог призвал к себе Первого, того самого, который стал, по сути, основателем нашей церкви, его преемник внёс достаточно много изменений в некоторые аспекты того, как быть с грешниками. В частности, считается, что он верит, что искоренить грех возможно полностью только тогда, когда удастся понять саму природу греха…
Я считаю, что во много природа греха и есть природа человека, но такое мнение ему лучше не высказывать.
Я постоянно работаю в Зале сложных разговоров, можно сказать, это моё рабочее место.
Архитектурно это совершенно особенное помещение, к которому пришлось несколько месяцев привыкать. Дверь в него проделана непосредственно в наружной стене одной из многочисленных