неделя с первой встречи Мидори и Хиро, и каждый день приносил новые открытия. Портрет близился к завершению, но обоим казалось, что времени осталось мучительно мало. Жених Мидори должен был прибыть через две недели, и тогда всё изменится.
Утро выдалось на удивление тёплым для середины зимы. Снег, выпавший накануне, начал таять, открывая робкие зелёные ростки под ледяной коркой. Мидори проснулась с первыми лучами солнца, гораздо раньше обычного. Служанки ещё спали, и она решилась на маленькую вольность – прогулку в одиночестве по саду.
Накинув на плечи тёплое кимоно и спрятав волосы под шарфом, она выскользнула через боковую дверь. Утренний воздух был свежим, чистым, пьянящим. Мидори шла по знакомым с детства дорожкам, наслаждаясь редким моментом свободы. В дальнем углу сада, за каменной стеной, покрытой мхом, располагался старый пруд, который редко кто посещал. Отец считал его слишком простым для благородного семейства, предпочитая ухоженные сады с карпами и мостиками у главного дома. Но для Мидори это место было особенным – там росла старая слива, первой распускавшая бледно-розовые цветы ещё до окончания зимы.
Приблизившись к стене, Мидори услышала тихие всплески воды и замерла. Кто-то был там, в её тайном убежище. Любопытство победило осторожность. Она осторожно заглянула за стену и едва сдержала восклицание.
У пруда стоял Хиро. Он был без верхней одежды, несмотря на утренний холод. Мускулистый торс художника покрывали капли воды – он, должно быть, только что завершил утреннее омовение. Но больше всего Мидори поразили не его обнажённые плечи, а то, что он делал. Хиро стоял в позе, напоминавшей танец, его движения были медленными, плавными, словно он управлял потоками невидимой энергии.
Мидори знала, что должна уйти, что не имеет права наблюдать за этим интимным моментом. Но не могла заставить себя сдвинуться с места. Было что-то гипнотическое в том, как двигался художник – с такой силой и в то же время грацией.
Внезапно ветка под её ногой треснула, нарушив утреннюю тишину. Хиро мгновенно развернулся, принимая оборонительную стойку. Его взгляд встретился с её, и Мидори почувствовала, как краска заливает её лицо.
– Госпожа Мидори! – Хиро быстро накинул кимоно, но не выглядел смущённым, скорее удивлённым. – Не ожидал встретить вас здесь в такой ранний час.
– Простите моё вторжение, – Мидори склонила голову, пытаясь скрыть смущение. – Я часто прихожу сюда, когда хочу побыть одна.
– Понимаю, – кивнул Хиро, затягивая пояс. – Это особенное место. В нём есть… истина.
Мидори подняла глаза, удивлённая его словами.
– Вы тоже это чувствуете? Отец говорит, что этот пруд слишком прост и неинтересен.
Хиро улыбнулся, и его лицо преобразилось, став моложе и открытее.
– В простоте часто скрывается самая глубокая красота. Посмотрите, – он указал на пруд, где от таяния снега образовались причудливые узоры на поверхности воды. – Никакой художник не способен создать то, что создаёт природа без всяких усилий.
Мидори медленно приблизилась