один серый городской обломок.
– Ты уверен, что я не поджарю кому-нибудь мозг? – прошептал он, будто в сторону.
«Если бы ты мог, я бы начал с тебя. Расслабься. Считывание – пассивное. Пока ты не начнёшь отвечать – ты просто микрофон. Не динамик.»
– Успокоил. Спасибо.
«Всегда рад. В отличие от этих, ты хотя бы иногда осознаёшь, что жив.»
Артём глубже надвинул капюшон. Стал частью потока.
Первой была женщина лет сорока. В наушниках. На лице – полная отрешённость.
– “…если опять забудет купить хлеб, я его убью. Убью. Нет, я же хорошая. Не убью. Но… закину нож в раковину. Пусть подумает.”
Артём вздрогнул. Не от самой мысли, а от того, как чётко она звучала. Не как голос. Не как слово. А как плотная, внутренняя правда, без фильтров.
Он пошёл дальше. Парень в пыльном пальто.
– “…если они вернутся – я скажу, что забыл. Они не смогут доказать. Не смогут. Я никого не видел. Даже если видел. Даже если…”
Артём чувствовал, как расходуется энергия. Психическая. Эмоциональная. Будто каждая мысль, которую он слышал, проходила сквозь него без защиты.
Он вышел на поверхность и остановился у витрины кофейни. Внутри, за столиком, сидела девушка с красными волосами. Смотрела в пустоту. Пила латте.
– “если сегодня не позвонит – всё. Я отпущу. Я правда отпущу. Пусть он горит, пусть… чёрт, я всё равно куплю ему кофе, если…”
Он прикрыл глаза.
– Это… слишком. Люди кричат в себе. Всегда?
«Ты удивлён, что разум – болото? Добро пожаловать в реальность, где фильтры речи – просто интерфейс. А ты теперь – читаешь исходники.»
Артём выдохнул. Сел на лавку. Под ногами – пластик, грязь, забытый провод от наушников. Над головой – камера. Мигает. Как всегда. Как везде. Он посмотрел на неё.
– Как думаешь, они уже видят меня?
«Они всегда видят. Но теперь ты стал интересным пикселем. У тебя наушник с пометкой протокола.
У тебя кот в переноске с которым ты говоришь. И у тебя – доступ к структурам, к которым не должны иметь доступ ни ты, ни я. Так что, да. Ты теперь не просто зритель. Ты – точка входа. Им этого хватит.»
Артём шёл, уже не глядя по сторонам. Он чувствовал, как наушник будто пульсирует – не болью, но ритмом, синхронизированным не с его сердцем, а с чем-то вне.
Мысли людей всё ещё просачивались в голову, как радиошум – бессвязные, обрывочные, грязные. Большинство – скучны: «не забыл ли я отключить утюг», «где купить курицу без костей», «холодно, холодно, всё надоело».
Он пробовал отключаться. Получалось плохо. Словно устройство училось, с каждым прочтением становилось точнее.
«Снижай активность. Ты перенасыщаешь контур.»
Голос Бенедикта – сухой, без эмоций, но в нём впервые проскользнул тон тревоги.
– Я просто иду.
«Не просто. Ты слушаешь. И это делает тебя вещью, Артём. Не субъектом. Объектом. В пространстве, где за каждым новым ухом – новый наблюдатель.»
Он свернул во двор. Тени панельных коробок, облупленные стены, запах перегретого асфальта. Старик на лавке. Молчит. Смотрит в небо.
И тут – резкий импульс