народца. Человек в доспехах всегда полагался на случай в поисках пищи в путешествии и был бы шокирован идеей подвесить корзинку с бутербродами к своему копью. Наверное, не было ни одного рыцаря Круглого Стола, который не предпочёл бы умереть, чем быть пойманным с такой вещью на древке своего флага. И всё же ничего более разумного придумать было нельзя. Я намеревался тайком запастись парой бутербродов в своём шлеме, но мне помешали, пришлось извиниться и скромно отложить их в сторону, и, не успел я глазом моргнуть, как их похитила собака.
Приближалась ночь, а с ней и гроза. Быстро стемнело. Свинцовые глыбы громоздились над нами, готовясь обрушиться на нас всеми божественными рыданиями богов. Нам, конечно, нужно было разбить лагерь. Я нашёл хорошее укрытие для мадемуазель под скалой, а сам отправился искать другое для себя. Но я был вынужден оставаться в доспехах, потому что не мог снять их сам и в то же время не мог позволить Алисанде помочь мне, потому что это было бы похоже на публичный стриптиз, чего я не мог позволить. На самом деле этого бы не произошло, потому что под ними на мне была кое-какая одежда; но от предрассудков, обусловленных воспитанием, не избавишься в один миг, и я знал, что, когда дело дойдёт до того, чтобы снять эту железную юбку с коротким хвостом, мне должно поневоле стать неловко. Вместе с бурей погода озверела, и чем сильнее дул ветер, чем яростнее хлестал дождь, тем мне становилось холоднее и холоднее. Довольно скоро различные виды жуков, муравьев, червей и прочих тварей начали выползать из-под мокрой листвы и мха и заползать внутрь моей скорлупы, чтобы согреться; и хотя некоторые из них вели себя поначалу достаточно вежливо – просто забирались под мою одежду и затихали в тёмных углах, большинство вели себя достаточно беспокойно и чувствовали себя неуютно, и никогда не кучковались на месте, как и людишки, они продолжали рыскать лучшей жизни и охотиться у меня пеодмышками, сами не зная за чем, особенно этим страдали муравьи, которые час за часом, щекочамою бренную плоть, перемещались утомительной вереницей от одного конца моего тела к другому, и это были такие супостаты, с какими я никогда больше не захочу спать. Я бы посоветовал людям, находящимся в таком положении, не кататься по полу и не метаться, как герои Шекспировских трагедий, потому что эта ваша поваышенная жизненная двигательная активность возбуждает ещё больший интерес у всех видов животных и насекомывх, заставляя каждого из них выйти и посмотреть, что происходит, а это делает ситуацию еще более трагичной, во всяком случае она становится гораздл хуже, чем она была раньше, и конечно, это также заставляет вас сильнее возражать такому положению дел, если вы, конечно, сможете. И все же, если человек не будет кататься и метаться, он умрёт от щекотки; так что, возможно, лучше поступить как в том, так и в другом случае, выбора, по сути, нет. Даже после того, как меня заморозили, я всё ещё мог различать это щекочущее ощущение, как у трупа лягушки, когда